Лара Эдриан - Полночный поцелуй

– Каком бункере? – Ее резкий смех ошеломил его. – Не прикидывайся, что пытаешься защитить меня. Я знаю, что ты не коп. Неужели так трудно быть честным, хотя бы чуть-чуть? Разве я так много прошу, Лукан? Господи, может быть, тебя вовсе и не Лукан зовут? Неужели в том, что ты мне говорил, нет ни капли правды?

Вдруг Лукан понял, что гнев или боль Габриэллы вызваны не беседой с Гидеоном, из которой она могла узнать о своей связи с Родом и своей истинной судьбе, в которой ему, Лукану, нет места.

Ничего этого Габриэлла еще не знала. Причина заключалась в другом. Это не был страх, вызванный неожиданной для нее новостью. Это был страх неведения.

– Габриэлла, ты где?

– А почему тебя это волнует?

– Да, меня это волнует, – неохотно признался Лукан. – Черт, у меня сейчас нет времени со всем этим разбираться. Послушай, я знаю, что ты не дома. Где ты находишься, Габриэлла? Ты должна мне сказать.

– Я в полицейском участке. Пришла повидаться с тобой, и представь, здесь никто и никогда даже имени твоего не слышал.

– О господи, ты там обо мне расспрашивала?

– Конечно. Откуда мне было знать, что все это время ты из меня дурочку делал. – Габриэлла рассмеялась. – А я тебе кофе и булочку принесла.

– Габриэлла, я буду там через несколько минут, даже раньше. Никуда не уходи. Оставайся там. Оставайся в помещении, где есть люди. Я иду за тобой.

– Я тебя не жду. Оставь меня в покое.

Ее резкий окрик заставил Лукана замереть прямо посреди улицы.

– Все, Лукан, с меня хватит! И черт возьми, даже не приближайся больше ко мне!

– Слишком поздно, – процедил Лукан в трубку.

Он уже повернул за угол и вышел на улицу, где находился полицейский участок. Лукан чувствовал, как кровь дилера растекается по телу, питая каждую клетку, к нему возвращалась сила, и он мог передвигаться стремительно, словно ветер, оставаясь невидимым для прохожих.

Но Габриэлла, обладавшая обостренным чутьем, увидела его сразу. Он услышал в трубке ее ошеломленный вздох, она медленно отняла телефон от уха, широко раскрытыми глазами наблюдая, как он быстро к ней приближается.

– Господи! – прошептала Габриэлла, а Лукан уже стоял перед ней, протянув руку, чтобы взять ее за локоть. – Отстань от меня!

– Нам нужно поговорить, Габриэлла. Но не здесь. Я доставлю тебя в одно место…

– Пошел к черту! – Габриэлла увернулась от его руки и отступила. – Я с тобой никуда не пойду.

– Габриэлла, тебе опасно оставаться здесь. Ты слишком много видела. Хочешь ты того или нет, но ты уже вовлечена во все эти события.

– Какие события?

– В войну.

– Войну? – недоверчиво переспросила Габриэлла.

– Да. Это война. И тебе рано или поздно придется решить, на чьей ты стороне. – Лукан злобно рыкнул. – Нет, нельзя медлить, я прямо сейчас принимаю за тебя решение.

– Это что, шутка такая? Ты что, один из бывших военных, которого демобилизовали, потому что у него с головой не все в порядке, и теперь ты играешь в воображаемую войну? А может быть, с тобой все значительно хуже?

– Это не шутка и не игра. В свое время, Габриэлла, я наблюдал много сражений и смертей. Ты даже представить себе не можешь, что я видел и что делал. Но эта война будет пострашнее прежних. И я не собираюсь стоять и смотреть, как ты попадешь под перекрестный огонь. – Лукан протянул руку. – Сейчас ты идешь со мной.

Габриэлла уклонилась, в ее карих глазах застыли страх и обида.

– Только прикоснись ко мне, и я обещаю, что позову копов. В этом здании они настоящие. У них настоящие полицейские значки и настоящие пистолеты.

Лукан едва сдерживал гнев.

– Не надо мне угрожать, Габриэлла, – мрачно произнес он. – И не надо думать, что полиция сумеет тебя защитить. Особенно от той опасности, которая тебе угрожает. Насколько нам известно, в половине полицейских участков сидят миньоны.

Габриэлла покачала головой, немного успокоившись.

– Хорошо, этот разговор из странного превратился в совершенно безумный. Я больше не хочу ничего выяснять, понятно? – Сейчас она говорила медленно и тихо, словно пыталась успокоить разозлившуюся, готовую на нее броситься собаку. – Я пойду, Лукан. Пожалуйста… не надо меня преследовать.

Габриэлла развернулась и пошла прочь, Лукану ничего не оставалось, как включить свою волю. Он сконцентрировал на Габриэлле взгляд и начал мысленно посылать ей в мозг команды.

«Дай мне руку. Немедленно».

На секунду Габриэлла замерла, пальцы беспокойно зашевелились, рука медленно потянулась в его сторону.