Лара Эдриан - Полночный поцелуй

Новость мрачным облаком висела над головами воинов, пока они на лифте спускались на главный этаж бункера. Габриэлла стояла рядом с Луканом и держала его за руку, переплетя пальцы. Она была потрясена, от жалости к Лукану у нее сжималось сердце, и если бы сейчас он заглянул в ее глаза, то увидел бы в них неподдельное сострадание.

Те же самые чувства отражались в глазах воинов, они были потрясены этим открытием не меньше Габриэллы.

Все понимали, что придет час, когда Лукан встретится лицом к лицу со своим родным братом, и один из них должен будет погибнуть.

Габриэлла не знала, как ей примириться с этим зловещим поворотом судьбы. Дверь лифта открылась, Саванна и Даника встречали их, всю ночь они с нетерпением ждали возвращения воинов.

Они засыпали их радостными восклицаниями и вопросами о том, как все прошло и почему Габриэлла уехала, никому ничего не сказав. Габриэлла чувствовала себя слишком утомленной, чтобы отвечать, после всего пережитого у нее не было сил даже на эмоции.

Но она знала, что скоро ей придется дать ответ, по крайней мере Лукану.

Она наблюдала, как воины увели его в сторону, отвлекая разговорами о разворачивавшейся войне, новой стратегии и тактике, в то время как ее окружили Саванна и Даника. Они осматривали ее многочисленные синяки и ссадины, убеждая в необходимости поесть и принять горячую ванну.

Габриэлла неохотно согласилась, но ни восхитительные блюда Саванны, ни ароматная горячая ванна не могли помочь ей успокоиться и расслабиться.

В голове кружились мысли о Лукане, Джейми, обо всем, что случилось этой ночью. Лукан спас ей жизнь, и она всегда будет благодарна ему за это. Она любила его, как никого и никогда, но отношения между ними не сложились, и поэтому она не может находиться в бункере. Вопреки его решению, она не отправится ни в какую Темную Гавань.

И что остается? Домой она тоже вернуться не может. Прошлую жизнь не восстановить. Снова жить по-старому – значит, вычеркнуть весь тот опыт, который она приобрела в течение последних недель общения с Луканом, и забыть его самого, отказаться от новых знаний о себе и своей связи с Родом вампиров.

Правда заключалась в том, что она не понимала, какому миру теперь принадлежит, не знала, в какую сторону ей двигаться, но по лабиринту коридоров ноги сами несли ее к апартаментам Лукана.

Дверь была приоткрыта, внутри царил полумрак. Габриэлла толкнула дверь и вошла. Неровное мерцание свечей наполняло соседствовавшую с гостиной спальню. Габриэлла, влекомая ароматом и живым теплом, направилась туда и зачарованно застыла на пороге. Аскетичная спальня Лукана превратилась в райский уголок: в каждом углу комнаты стояло по серебряному витому подсвечнику с большой черной свечой; кровать устилал красный шелк; на полу у камина находилось ложе из пухлых подушек, задрапированных тем же материалом. Все выглядело романтично и маняще. Комната, предназначенная для любви.

Габриэлла сделала несколько шагов, дверь за ней тихо закрылась сама собой.

Разумеется, не сама. В глубине спальни стоял Лукан и наблюдал за Габриэллой. Волосы у него были влажными после душа, на плечи небрежно наброшен красный атласный халат, в глазах поблескивала страсть.

– Это для тебя, – сказал он, обводя рукой спальню. – Это наша ночь. Хочу, чтобы она была для тебя особенной.

Габриэлла была тронута, вид Лукана возбуждал ее, но после расставания вчерашним вечером она не была готова заниматься с ним любовью.

– Знаешь, сегодня я уехала с мыслью никогда сюда не возвращаться, – начала Габриэлла, стараясь держаться от Лукана подальше. Она боялась, что иначе не сможет сказать ему то, что должна. – Близости больше не будет, Лукан. Ты не можешь дать то, что мне нужно.

– Что именно, назови. – Лукан произнес слова мягко и тихо, и тем не менее они прозвучали как приказ. Он начал приближаться к ней, медленно и осторожно, словно знал, что любое неверное движение спугнет ее и она убежит. – Скажи, что тебе нужно.

Габриэлла покачала головой:

– Не вижу в этом смысла.

Лукан сделал еще несколько осторожных шагов и остановился на расстоянии вытянутой руки от Габриэллы.

– Я хочу знать. Интересно, что может убедить тебя остаться со мной.

– На ночь? – тихо спросила Габриэлла, ненавидя себя за то, что после всего пережитого страстно желала его объятий.

– Я хочу тебя и готов предложить тебе все, чего захочешь ты, Габриэлла. Прошу, ответь, что тебе нужно.