Джордж Мартин - Грезы Февра (сборник)

– Женщине необязательно знать о том, где бывает ее муж и что делает. Стоит раз или два сказать, как тебе не будет покоя от вопросов и тебя загрызут, что поздно приходишь домой. Тогда придется учить кулаками. – Джонстон сплюнул. – Куда проще ничего им не говорить, пусть себе радуются, что хоть изредка появляешься дома.

Джонстон намекнул Мрачному Билли, что предпочитает спать с чернокожими шлюхами, так что отсутствие жены для него не проблема.

Тем временем солнце клонилось к западу.

Когда в комнате сгустились тени, Мрачный Билли поднялся, задернул занавеси и зажег свечи.

– Пойду за мистером Джулианом.

Мрачному Билли показалось, что молодой Джонстон побледнел, когда повернулся к отцу.

– Я не слышал, чтобы кто-нибудь подъехал, папа.

– Подождите, – сказал Мрачный Билли Типтон.

Он оставил их, пересек пустынный темный бальный зал и поднялся по огромной лестнице. Наверху Мрачный Билли вошел в просторную спальню с широкими французскими окнами. В центре стояла, прячась под черным бархатным балдахином, богатая резная кровать.

– Мистер Джулиан, – тихо позвал он от двери. В комнате было темно и душно.

За пологом кто-то зашевелился. Бархатные занавеси откинулись, и появился Деймон Джулиан – бледный, спокойный, холодный. Его черные глаза в темноте как будто светились, пронизывая Мрачного Билли насквозь.

– Да, Билли, – прозвучал мягкий голос.

Мрачный Билли рассказал хозяину о происшедшем.

Деймон Джулиан улыбнулся:

– Проводи их в столовую, я присоединюсь к вам через минуту.

В столовой висел огромный старый канделябр, но на памяти Мрачного Билли его никогда не зажигали. Пригласив туда охотников за беглыми рабами, он нашел спички и зажег небольшую масляную лампу, которую поставил на середину длинного стола. Она осветила на столе маленький круг, так что вся остальная узкая, с высоким потолком комната оставалась погруженной в темноту. Джонстоны сели, младший беспокойно озирался по сторонам, одна его рука касалась револьвера. Негры жались друг к дружке по другую сторону стола.

– Ну и где этот ваш Джулиан? – ворчливо поинтересовался Том Джонстон.

– Немного терпения, Том, – сказал Мрачный Билли. – Всему свое время.

Почти десять минут никто не проронил ни слова. Вдруг Джим Джонстон втянул в себя воздух.

– Папа, – сказал он, – посмотри. В дверях кто-то стоит!

Дверь вела на кухню, там все было окутано мраком. Наступила ночь, и единственным источником света в этой части дома служила небольшая масляная лампа на столе. За кухонной дверью ничего не было видно; угадывались только неясные пугающие тени, одна из которых походила на неподвижный человеческий силуэт. Лили всхлипнула, и чернокожий Сэм прижал ее к себе. Том Джонстон, скрипнув стулом, вскочил на ноги. Лицо его приняло суровое выражение. Он выхватил револьвер и взвел курок.

– Кто там? Выходи!

– Не стоит так волноваться, – сказал Деймон Джулиан.

Они повернулись, и Джонстон подскочил так, словно увидел привидение. Джулиан стоял на черном фоне полукруглого проема дверей, ведущих в холл, и улыбался. На нем был темный костюм с долгополым сюртуком, на шее ярким пятном выделялся красный шелковый галстук. В темных глазах, отражающих пламя лампы, светилась тихая радость.

– Это всего лишь Валерия, – пояснил он.

Шурша юбками, она вышла из темноты и застыла в кухонных дверях, бледная, спокойная и все же поразительно красивая. Джонстон взглянул на Валерию и рассмеялся.

– Ах, – сказал он, – всего лишь женщина. Прошу прощения, мистер Джулиан. Эти негритянские байки совсем задурили мне голову.

– Я вас отлично понимаю, – отозвался Деймон Джулиан.

– За его спиной еще кто-то есть, – прошептал Джим Джонстон. Теперь они видели их всех: сумрачные фигуры, неясными тенями столпившиеся во тьме позади Джулиана.

– Мои друзья, – с улыбкой заметил Деймон Джулиан. Справа от него появилась женщина в светло-голубом наряде. – Синтия, – представил он. – Слева женщина в зеленом – Адрианна. – Джулиан поднял руку в ленивом медлительном жесте. – А это – Раймон, Жан и Курт. – Мягко, по-кошачьи передвигаясь, они появились одновременно из всех дверей, шедших по периметру длинной комнаты. – А позади вас Алан, Хорхе и Винсент.

Джонстон резко повернулся. Кроме шуршания одежды, издаваемого при ходьбе, других звуков слышно не было, никто не производил ни звука. Взоры их были обращены на гостей, и все они призывно улыбались.

Не улыбался только Мрачный Билли, хотя его страшно позабавило то, как Том Джонстон схватился за револьвер и бросает по сторонам испуганные взгляды, будто затравленное животное.