Абрахам Меррит - Корабль Иштар

Дахут спросила:

— Вы принесли браслет, который я вам дала?

Я пассивно сунул руку в карман, достал браслет и отдал ей. Она надела мне его на руку. Красный символ на камне блеснул, как будто по нему пробежал огонь. Она продолжала:

— Вы забыли, что я дала вам его… давным-давно… человек, которого я любила больше всех… человек, которого я ненавидела больше всех… Вы забыли, как он называется. Что ж, услышьте его имя еще раз, Ален де Карнак… и запомните, что вы просили у меня прощения.

Она произнесла имя. Миллионы искр вспыхнули у меня в мозгу, огонь растопил опутавший его холодный туман.

Она произнесла его снова, и тени на шпалерах устремились к поверхности, сплетая руки.

Они танцевали вокруг стен… все быстрее и быстрее… тени мужчин и женщин. Я лениво подумал о танцах девушек из «Дома сердечного желания», танцах под барабаны волшебников сенуси… эти тени точно так же танцуют под музыку Дахут.

Все быстрее и быстрее неслись тени, они тоже запели, слабыми шепчущими голосами, тенями голосов… на шпалерах меняющиеся цвета превратились в волны, теневое пение стало шумом волн.

И снова Дахут произнесла имя. Тени сорвались со шпалер и устремились ко мне… все ближе и ближе. Шум волн превратился в рев урагана, он подхватил меня и понес — все ниже и ниже.

Рев урагана и гром моря стихли и превратились в регулярные удары больших волн о какую-то преграду. Я стоял у окна и с высоты глядел на покрытое белой пеной штормовое море. Закат был красным и мрачным.

Широкая полоса крови легла от солнца на воду.

Я высунулся из окна и посмотрел направо, стараясь разглядеть что-нибудь в сгущающемся сумраке. И увидел. Широкая равнина, уставленная массивными вертикальными камнями; их сотни, они рядами устремляются к центру, где расположено приземистое каменное здание храма, похожее на центральную ось колеса, спицами которого служат ряды монолитов. Камни так далеко от меня, что похожи на булыжники, но потом по какому-то капризу миража они дрогнули и придвинулись. Лучи заходящего солнца осветили их, и мне показалось, что они забрызганы кровью, а приземистое здание храма источает кровь.

Я знал, что это Карнак, а я его владыка. А приземистый храм — Алкар-Аз, где по призыву Дахут Белой и злых жрецов появляется Собиратель в Пирамиде.

И что я в древнем Исе.

Мираж снова вздрогнул и исчез. Тьма затянула Карнак. Я посмотрел вниз, на циклопические стены, о которые разбивались с громом длинные волны. Стены необыкновенно толстые и высокие; они торчат прямо из океана, как нос какого-то каменного корабля.

Уходя к материку через мелководье, они становятся меньше. Там, дальше, белый песок побережья.

Я хорошо знал этот город. Красавец. Храмы и здания из резного камня, с черепичными красными, зелеными, синими и оранжевыми крышами, дома из крашеного дерева, совершенно непохожие на грубые жилища моего клана. Город, полный садов, где шепчут фонтаны и распускаются странные цветы. Тесно заселенный город, похожий на корабль: там, где стоят дома, — палуба, а стены — борта. Построен на полуострове, далеко уходящем в море. Море всегда угрожает, но его всегда удерживают стены и колдуны Иса. Из города выходит широкая дорога и через пески устремляется на материк; она идет прямо к злому сердцу монолитов, где приносят в жертву людей моего народа.

Не мой народ построил Ис. И не он воздвиг камни Карнака. Нашим бабушкам рассказывали их предки, что когда-то, давным-давно, приплыли на странной формы кораблях люди, поселились на полуострове и укрепили его; и теперь мы у них в рабстве; и на стволе мрачного ритуала выросли ветви, с которых свисают плоды ужасного безымянного зла. Я пришел в Ис, чтобы обрубить эти ветви. И если выживу, чтобы срубить сам ствол.

Я страстно ненавидел жителей Иса, они все колдуны и колдуньи, и у меня был план, как уничтожить их всех, как навсегда покончить с ужасными обрядами Алкар-Аза, избавить храм от Того, кто по призыву Дахут и злых жрецов Иса приходит вслед за мучениями и смертью моих людей. И все это время я знал, что одновременно я не только повелитель Карнака, но и Алан Каранак, который попал в руки мадемуазель де Керадель, и видит теперь только то, что хочет она. Алан Каранак знал это, но повелитель Карнака нет.

Я услышал сладкий звук легкого прикосновения к лютне, услышал смех, похожий на плеск маленьких волн, и голос — голос Дахут!