Абрахам Меррит - Корабль Иштар

С замирающим сердцем я увидел насмешку в жестких ярких глазах, понял, что он сознательно повысил голося, чтобы слышно было в другой комнате.

— Бедный, ушедший Кобхем, — протянул Сатана, — разве я могу не отомстить за него? Должен отомстить. Я накажу этот дух-узурпатор, буду мучить его, пока он не взмолится, чтобы я выпустил его из украденного тела. Мой бедный, утраченный Кобхем! Ему теперь все равно, что будет с телом, когда-то принадлежавшим ему… Он будет отмщен.

Теперь насмешка звучала совершенно отчетливо. Я почувствовал, как сжимается горло.

— Вы говорите, что ничего не видели? — переспросил он.

— Ничего, — ответил я. — Если бы кто-нибудь зашел в комнаты, я бы услышал.

Тут же я понял свою ошибку и проклял себя.

— О, нет, — ровно сказал Сатана. — Вы забыли, как увлечены были чтением. Меня вы не слышали. Ни когда я постучал, ни когда вошел. Я не могу подвергать вас риску. Придется осмотреть комнаты.

Он отдал приказ сопровождавшим рабам. Прежде чем они смогли двинуться, дверца шкафа распахнулась. Оттуда выпрыгнул Кобхем.

Он оказался на пол-пути к открытой панели. В руке его блеснула сталь. Еще через мгновение он был возле двух рабов, стоявших у выхода. Один из них упал с перерезанным горлом. Другой отшатнулся, держась руками за бок, сквозь его пальцы струилась кровь.

Кобхем исчез.

Сатана отдал еще один короткий приказ. Четверо из шести оставшихся рабов ринулись к панели.

Оставшиеся два прижали мне руки своими петлями.

Сатана смотрел на меня, насмешка в его взгляде стала дьявольской.

— Я так и подумал, что он придет сюда, — сказал он. — Поэтому, Джеймс Киркхем, я и дал ему возможность убежать.

Итак, это тоже была паутина, сплетенная Сатаной! И он заманил меня в нее!

Неожиданно меня охватил неудержимый гнев. Я больше не буду лгать. Не стану носить маску. Никогда больше не испугаюсь его. Конечно, он может причинить мне боль. Может убить меня. Но я теперь знал, кто он такой на самом деле. Вся его загадочность исчезла… И к тому же у меня еще есть козырь, о котором он не подозревает. Я глубоко вздохнул и засмеялся.

— Может быть! — цинично сказал я. — Но я заметил, что на этот раз вы не сумели помешать ему сбежать. Жаль, что он не перерезал вашу проклятую глотку вместо того вашего бедного раба.

— Ага, — без всякого негодования ответил он, — правда начинает изливаться из пораженного Киркхема, как вода из рассеченной Моисеем скалы. Но вы опять ошибаетесь. Я давно не наслаждался охотой на человека. Кобхем — идеальная добыча. Поэтому я и оставил панель открытой. Он долго продержится, надеюсь, дни и дни.

Он что-то сказал одному из державших меня рабов кефта. Я не понимал этого языка. Раб поклонился и выскользнул.

— Да, — повернулся ко мне Сатана, — он продержится долго. Но вы, Джеймс Киркхем, нет. Кобхем не может убежать. Вы тоже. Сегодня вечером я обдумаю, какую забаву вы предоставите мне.

Вышедший раб вернулся с шестью другими. Снова Сатана отдал приказ. Рабы окружили меня и вывели. Я пошел, не сопротивляясь. И не оглядывался на Сатану.

Но закрыть уши от его хохота я не мог!

Прошел день и наступил вечер, прежде чем я увидел Сатану вновь. Прежде чём я увидел вообще кого-нибудь, кроме тех рабов кефта, которые приносили мне еду.

Думаю, что меня отвели в одну из подземных комнат. Она была достаточно удобна, но без окон и, конечно, без дверей. Здесь мне развязали руки и оставили одного.

Гнев быстро прошел, и меня охватило отчаяние. Баркер постарается добраться до Консардайна. Я был уверен в этом. Но успеет ли он? Поверит ли ему Консардайн? Не думаю. Консардайн из тех людей, которые на слово не верят. Ему нужно убедиться самому. Допустим даже, он поверит. Его гнев может вызвать торопливые действия, которые присоединят его к нам с Кобхемом. И Сатана будет торжествовать.

А Ева? Что она сделает, когда услышит от Гарри, что случилось со мной? Я не сомневался, что маленький человек найдет способ узнать, что случилось.

И какие дьявольские замыслы вынашивает Сатана для своей… забавы?

Ночь моя прошла невесело. День тянулся бесконечно. Увидев Сатану, я понадеялся, что часы ожидания не очень отразились на мне.

Он вошел без всякого предупреждения, с ним был Консардайн. На Сатане был длинный черный плащ. Глаза его блеснули. Я взглянул на Консардайна. Виделся ли с ним Баркер? Лицо Консардайна было спокойно, он равнодушно смотрел на меня. У меня упало сердце.

Сатана сел. Без приглашения я последовал его примеру, вытащил портсигар и вежливо предложил Сатане сигарету — детская бравада, о которой я немедленно пожалел. Сатана не обратил внимания на этот жест, изучая меня.