Элизабет Хэнд - Рядом с Зеннором

Это было не здание, а курган пирамидальной формы со скругленными гранями, шести метров в длину, трех в ширину и высотой с Джеффри. Он так зарос папоротником и терновником, что его вполне можно было принять за обычный холм. Продравшись сквозь заросли ежевики и колючего терна, Джеффри приблизился к одной из граней пирамиды, той, которая была срезана.

Скорее всего, из-за эрозии, подумал он, но вдруг догадался, что стоит прямо перед входом. Он снова оглянулся, подошел ближе и остановился, по колено в сухой траве и колючих ветках терновника.

Перед ним был простой проем, сложенный из двух вертикальных и одного горизонтального камней. Еще три камня ступенями уходили вниз, в поросший папоротником и плющом проход.

Джеффри нагнул голову и заглянул внутрь. Там не было ничего, кроме увитых диким виноградом камней. Он поднял руку и потрогал каменную перекладину, чтобы проверить, надежна ли она.

Камень лежал неподвижно. Достав из кармана телефон, Джеффри увидел, что сигнала по-прежнему нет. Тогда он посмотрел на небо и попытался определить, который час. Он вышел из машины в половине третьего и добирался сюда чуть больше часа. Скорее всего, сейчас около четырех. У него в запасе еще полтора часа, потом стемнеет.

Джеффри достал яблоко, которое дала ему в дорогу Томса, съел и бросил огрызок рядом с верхней ступенькой. Застегнув ветровку на молнию, он стал спускаться вниз, но так и не смог определить, насколько глубоко зашел. Он насчитал тридцать ступеней. Спускаясь, он часто оборачивался и смотрел на вход. Когда стало совсем темно, он включил подсветку телефона. Кристаллы на поверхности гранита отражали свет, и казалось, что стены мерцают. Воздух был тяжелым, земляным и влажным, так обычно пахнет в сырых подвалах. Джеффри стоял в полный рост, разведя руки, пальцы касались стен по обе стороны прохода. Когда первые десять ступеней остались позади, вся растительность, кроме мха, исчезла, а еще через несколько ступеней под ногами осталась лишь твердая почва. Стены были каменными, стыки между камнями заполняла окаменевшая за сотни лет грязь, которую было уже не отличить от гранита.

Джеффри продолжал идти, изредка оглядываясь на светлое пятно входа, которое сначала было похоже на открытый светящийся рот, потом на мерцающий глаз, а потом стало напоминать дырку, проделанную пальцем в черной материи.

Еще через несколько шагов исчезла и она. Джеффри остановился, его дыхание участилось, затем он сделал еще пять шагов. Экран телефона мерцал в руке, словно голубой мотылек. Он снова остановился и посмотрел назад.

За спиной была лишь темнота. Он выключил подсветку экрана, закрыл и снова открыл глаза. Никакой разницы.

Во рту внезапно пересохло. Он снова включил подсветку, сделал еще несколько шагов и остановился. Свет от телефона был почти невидим, бесплотен, как облачко пара от дыхания, он не достигал ни земли под ногами, ни стен. Джеффри поднял руки и вытянул в стороны, ожидая, что нащупает холодную поверхность камня.

Но стены куда-то исчезли. Он отсчитал пять шагов назад и снова вытянул руки. По-прежнему ничего. Опустив руки, он пошел вперед, считая каждый шаг — пять, шесть, семь, десять, тринадцать, — остановился и медленно пошел по кругу, держа телефон в вытянутой руке, пытаясь хоть что-то разглядеть в кромешной темноте. Тусклый голубоватый экран мигнул и погас.

Джеффри громко выругался, борясь с паникой. Он включал и выключал телефон, но все впустую. Тогда он сунул его в карман и попытался успокоиться.

Не может быть, чтобы он заблудился. Курган наверху совсем небольшой; даже если подземная галерея тянется чуть дальше, он сможет пройти ее всю насквозь, потом пойдет в обратную сторону и спокойно вернется к выходу. В одной книге о лабиринте в Хемптон-Корте он прочитал, что нужно всегда держаться рукой за левую стену. Осталось найти стену, и он обязательно выйдет.

Джеффри был почти уверен, что стоит лицом по направлению движения. Он повернулся лицом к предполагаемому выходу и, громко считая шаги, пошел вперед. Досчитав до ста, он остановился.

Он не мог пройти ста шагов по этой галерее. Его каким-то образом развернуло на сто восемьдесят градусов. Джеффри вытер мокрое от пота лицо и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы унять сердцебиение. Вокруг было совершенно темно и тихо. Все советы заблудившимся, которые он когда-либо читал, сводились к одному: стой, где стоишь, и жди помощи. Но это касалось тех, кто потерялся на поверхности, где на вас в конце концов кто-нибудь наткнется. Конечно, рано или поздно Томса и Гарри заметят, что он не вернулся, но вряд ли это случится раньше следующего утра.