Уильям Мадфорд: Невеста дьявола [Сборник новелл ужаса - Выпуск II]

Всюду глазам открывалось одно и то же. Там и тут тянулись обширные выгоны и поляны, перемежаемые лесистыми лощинами невероятной глубины. Не было видно никаких признаков обрабатываемых земель, ничто не выдавало присутствия людей на этих бескрайних просторах. На всем пути Гранту не повстречалось ни одной автомашины. Не было ни почтовых столбиков, ни деревень; ни навесов, ни укрытий. В избытке был только дождь, дождь и туман. Флип, выставивший наружу один нос, с отвращением фыркал и чихал, а Грант, после того, как разжег свою трубку, не переставая, тихо ругался себе под нос. Ну и местечко! А эта карта! Грант торжественно проклял ее составителя, затем типографию, где ее взялись печатать. В заключение он проклял магазин, где купил ее. Когда он кончил, Флип отважился вылезть из одеял чуть дальше кончика своего носа и тявкнул в знак одобрения.

— Где‑то здесь, а может и нет, — рассуждал вслух Грант, — должна быть деревня Нидд. Последний указатель в этой чертовой местности обещал шесть миль до нее. От него мы проехали по меньшей мере миль двенадцать, и не было ни одного поворота ни вправо, ни влево — похоже на то, что эта деревенька существует только на карте.

Его глаза напряженно всматривались в собиравшуюся темноту. Редкие просветы в облаках открывали перед ним местность, как казалось, на мили вперед, и нигде не было видно признаков человеческого жилья. Он подумал о дороге, по которой они с Флипом только что ехали, и мысль о возвращении заставила его содрогнуться. Чудо свершилось в тот момент, когда Грант наклонился слегка вперед, всматриваясь в облака пара, окутавшие радиатор; чуть левее, вдалеке он увидел слабо поблескивающий огонек. В ту же секунду Грант выскочил из машины, вскарабкался на камень и стал всматриваться туда, где блеснуло. Вне всяких сомнений это был огонь; следовательно, вокруг него должен был стоять дом. Глаза Гранта с трудом отыскали грубую колею, идущую в нужном ему направлении. Он снова забрался в машину, завел мотор и проехал около сорока ярдов, когда уперся в какие‑то ворота. Дорога по другую сторону выглядела ужасающе, однако это была дорога. Грант открыл ворота и проехал, с утроенным вниманием склонившись к рулевому колесу, — каким‑либо другим чувствам дорога не оставляла места.

Местный транспорт, если таковой существовал, очевидно, состоял единственно из фермерской тележки, и вид ее понемногу начинал обрисовываться в мозгу Гранта: валкая, с огромными щелями в дощатом дне и с гигантскими, медленно поворачивающимися колесами. Все же, какой бы плохой ни была дорога, Грант продвигался вперед и уже миновал край чудовищной по размерам клумбы; проехал, к радости своей, наполовину засеянное поле и еще одни воротца, створ которых, казалось, подпирал облака. От них дорога замысловатым штопором свивалась вниз, под горку, и наконец, знакомый огонек замигал прямо перед ветровым стеклом. Грант вылез из машины, прошел через запущенный сад и потянул на себя полуразвалившуюся железную калитку. Он аккуратно закрыл ее за собой, пересек несколько ярдов заросшей травой и хлипкой от грязи аллеи и в конце концов достиг дверей строения, вполне сошедшего бы за овин или амбар, если бы это сходство не нарушал мерцавший в окне огонек. Человеческому воображению пришлось бы потрудиться, чтобы представить себе это унылое сооружение, однако, в нем жили, и оно называлось домом.

Испытывая облегчение от того, что наконец‑то найден ночлег и крыша, Грант взошел на крыльцо и постучал в дубовую дверь. Почти сразу же он услышал, как внутри чиркнули спичкой; пламя свечи отразилось в незашторенных окнах слева от него. В прихожей послышались шаги, и дверь открылась. Перед Грантом, лицом к лицу стояла женщина; она чересчур высоко держала зажженную свечу, так что свет от нее полуосвещал, полупритенял ее черты. Какая‑то твердость или решительность исходила от ее фигуры, и это Грант отметил в первые же секунды у двери.

— Что вам угодно? — спросила она.

Грант после того, как снял свою шляпу, полагал, что ответ на этот вопрос излишне очевиден. Дождь струйками стекал с его макинтоша. Лицо Гранта посинело и съежилось от холода.

— Я сбился с дороги, — тем не менее объяснил он. — Я уже несколько часов пытаюсь найти какую‑нибудь деревню или гостиницу, но вы — первые люди, которых я встретил здесь. Не могли бы вы пустить меня переночевать?

— С вами еще кто‑нибудь есть? — осведомилась женщина.

— Я один, — ответил ей Грант. — Со мной только маленький песик, — добавил он, услышав радостное тявканье Флипа.