Денис Кавченков - Обратная сторона жизни

— Да! — честно ответил Данел, помнящий Ее, подарившую сие осознание. — Хоть и ненавижу их, но знаю, как привлечь внимание! Они поймут! Не все, но многие! В этот раз точно, только… Прошу! Не забирайте память! — он отступил назад, но этого никто не увидел, ведь в пустоте нет расстояний.

— Нет, нет! Не заберем! Ты заслужил, ибо понял! И хоть огромная гордыня осталась с тобой, но… Я уверен, что у тебя все получится, поэтому разрешаю выбрать путь, каким пожелаешь вернуться! — быстро затихал голос, а пораженный его щедростью ангел наполнился первобытной радостью от роскошного подарка. — До свидания, Данел! Удачи тебе! — место без пространства и времени пропало, и перед слепящим взором Падшего появилась Земля.

«Красивая планета, но как же ее загадили… Больные, уродливые животные… Не могут подняться и отойти, чтобы опорожниться подальше от своих гниющих тел и мне — лучшему творению — обратно к ним… Но как же вернуться? Столько возможностей… Думаю, надо кого-нибудь шокировать…», — мысленный взор оббежал всю Землю сразу, но Данел решил остановиться на России, ведь эта страна таила огромные возможности, оставаясь более-менее свободной от цензуры и была переполнена нестандартно мыслящими людьми. «А вот и наш счастливчик!», — Падший увидел умирающего на операционном столе парня, лет двадцати пяти отроду, с лицом, немного походящим на его прошлое, и сердцем, останавливающимся от бесконечных пьянок. «Как говорится, рыбак рыбака видит издалека! Посторонись, сукины дети!», — он с ругательствами ринулся вниз, нагло растолкав массу стоящих в очереди сущностей, завистливо уставившихся на свободного в выборе ангела, чей белый, слепящий Свет перемежался вкраплениями абсолютной Тьмы. «А кто сказал, что ангелы должны быть идеальными, безгрешными и добродетельными!? Мы всякие, иначе, как учить неподдающееся человечество?! Люди должны узнать о себе, хотят они этого или нет, и данная эпоха прекрасно подойдет! Интернет расскажет всем и каждому, кем они являются на самом деле и тогда все «Спящие» проснутся! И мы вернемся в Ад, дабы освободить остальных! Держись Геенна Огненная! Я иду!», — город N, в котором умирал очередной алкоголик, был погружен в ночь с редкими звездами и холодным ветром, но Падший не обратил внимания на сие мелочи, вонзившись точно в центр тощего тела, а от энергии насытившей операционную, лопнули лампы.

Огромное здание больницы содрогнулось сверху-донизу, а бьющихся за жизнь молодого пьянчуги врача с медсестрами, одной красивой, второй опытной, отбросило в стороны, однако они успели увидеть, что в синеющее тело их пациента вонзился белоснежный сгусток света, причем вонзился с такой силой, что вогнуло металлический стол, на котором тот лежал.

— Мать вашу!! Усраться можно!! — заорал Виктор Петрович, хирург со стажем двадцать два года, спасший десятки людей, и не особо желающий тратить время и силы на того, кто очнется и снова пойдет пить, отобрав пенсию у старушки-матери. — Что это было?! Если бы не моя уверенность в том, что все алкаши отправляются в Ад, то я бы сказал, что в нашего, пропитанного спиртом пациента вселился ангел, не забыв молодецки побить стекла с лампочками, захмелев от его крови!! — мужик он был веселый и критические ситуации не выбивали почву из-под его ног.

— В-в-в-вик-к-к-тор… — заикаясь и тупо хлопая большущими глазами, бормотала медсестра Жанна, молодая и неопытная, но с грудью, которую желали облизать все представители мужского пола в больнице, включая семидесятилетнего сторожа Дмитрича. — П-п-п-п-петрович-ч-ч-ч-ч-ч-! — на последней букве ее словно заело и девушка сильно вздрогнула, отчего отлетело пару верхних пуговиц тесного халата и высунувшаяся грудь притянула мечтательный взгляд хирурга, мигом забывшего про алкаша. — Ч-ч-ч-что эт-т-т-то б-б-б-б-было? — она не могла остановиться икать, отчего ее богатство задорно подпрыгивало в бюстгальтере, еле удерживающем роскошь, вызывающую сердитый взор распростертой на полу коллеги, в халате которой давно прятались уши спаниеля.

— Я же сказал! Ангел! — хмыкнув, но, не отрывая взор от великолепного тела Жанны, произнес Виктор Петрович, с кряхтением поднимаясь на ноги и отряхиваясь от лампового стекла. — В нашего алкаша вселился самый настоящий ангел, дабы тот очнулся и пошел, как говорил небезызвестный Иисус! Или же это был малюсенький Тунгусский метеорит, случайно попавший в нашу больницу и именно в эту операционную! — он скептически оглядел разгромленное помещение, в котором сиротливо горела единственная уцелевшая лампочка над дверью, а все остальное было перевернуто вверх дном.