Константин Образцов - Молот ведьм

Кошмары снились Карине давно, с того момента, как мать окончательно превратилась в алкоголичку и испытала первый приступ белой горячки: не узнавала дочь, заливала несуществующие пожары, караулила чужаков у дверей туалета, зажав в руке кухонный нож. Вскоре после того мать лишили родительских прав, а Карину направили в детский дом, и к девочке стали являться во сне странные и страшные гости: они разговаривали с ней, пугали, звали куда-то. Избавляясь от кошмаров, не дававших покоя и днем, Карина по наитию стала рассказывать свои сны разным предметам, с которыми чаще всего играла, тем же камешкам-мальчикам, и палочкам-девочкам. Потом перестала пугаться своих жутких ночных посетителей, а потом, много позже, когда ей исполнилось тринадцать, научилась и управлять ими.

Изнасилования и издевательства к тому времени прекратились. Мальчишки выросли: самый старший уже покинул детдом, а младшему было пятнадцать, и он потерял интерес к развлечениям с Кариной, начав встречаться с другими девчонками. Они забыли про свою маленькую, грязную тайну, про свой постыдный и жгучий секрет. Но у Карины была хорошая память.

В одну из летних ночей в детском доме случилось чрезвычайное происшествие: один из воспитанников умер во сне — его нашли под кроватью, закутанного с головой в одеяло, «сердечный приступ», как сказали врачи; другой проснулся, но совершенно безумным: не мог говорить, не понимал человеческой речи, не узнавал никого, только кричал постоянно, и беспрерывно мочился и испражнялся под себя. Третий сбежал, разбив окно табуреткой; его так и не нашли, сочтя пропавшим без вести. На фоне этих событий никто не заметил, как внезапно изменилась Карина: если раньше она вообще избегала общения с кем бы то ни было, то теперь начала хотя бы иногда разговаривать с одноклассницами, лучше успевать на уроках, и — вот странность! — даже шутить, хоть несколько странно, пугающе и без улыбки. А еще она стала настоящей звездой ночных страшных рассказов в палате летнего лагеря или в общей комнате детского дома. Ее даже стали уважать за это, но при этом бояться, так что друзей у нее не прибавилось. Впрочем, Карине друзья были не нужны.

Ей нужно было найти двоих пропавших обидчиков: одного, сбежавшего от ночного кошмара, и второго, благополучно окончившего обучение и отправившегося строить счастливую, взрослую жизнь. Самостоятельно это сделать не получилось, общих знакомых у них не было, поиск в Социальной сети не помог.

Зато помогла Валерия.

Первому удалось ускользнуть: достоверно установили, что его труп, истерзанный и искромсанный в клочья неизвестным злодеем, нашли через год после бегства из интерната в окрестностях Петербурга. Это было обидно. Зато с Николаем все вышло, как надо. К тому времени Карина уже освоилась с подаренной ей черной свечой: все было просто, как с камешками или палочками, нужно только наговорить на нее что-то из своих снов и видений, а потом поджечь фитиль и отправить ментальное сообщение по нужному адресу. Кстати, возможен был и обратный эффект: свеча забирала кошмары и галлюцинации у некоторых пациентов, как будто копила на будущее. Николай, которому только перевалило за тридцать, был одиноким и пьющим, что облегчило задачу: не прошло и недели с момента, как сестры сказали Карине, где его можно найти, а он уже лежал, привязанный к койке, бился, орал и рвал ногтями лицо…

…Вот так же почти, как сейчас, когда из призрачной дымки морока к нему вышла девочка лет десяти: черные большие глаза на худом белом личике, растрепанные косички, порванное платье испачкано грязной землей, гольфы съехали, а по ноге бежит струйка алой крови. Стоящие рядом с ней исполинские тени подняли длинные прутья и палки.

— Я вспомнил! Я вспомнил! Вспомнил! Прости!..

— Что ты сказал? — произнес кто-то. Голос был женский, глубокий, но Николай не мог вспомнить, чей именно.

— Прости! За все, за то, что мы…что я сделал тогда, прости!

— У кого ты просишь прощения? Кто я? — спрашивал голос.

Николай посмотрел на девочку, на выросших до размеров мифических исполинов людей у его кровати, на прутья и палки; в голове замелькали обрывками киноленты образы: парк, колени его брюк испачканы в земле и траве, чья-то рука, держащая тонкую девичью лодыжку в белом гольфе, кладовка, где пахнет бельевой пылью, темно, его ладонь зажимает мокрый рот с маленькими зубами, раковина, он смывает туда слизь и кровь, голоса, они с друзьями вызывают ее с урока, говорят: «Карину в медкабинет, срочно!»… Карина!