Бентли Литтл - Дом (др. перевод)

У Нортона в груди все оборвалось.

– Нет! – прошептал он, качая головой.

Нортон вспомнил свою бывшую подругу, и хотя ему не хотелось представлять себе, как она отрезает его родным головы и готовит их в духовке, он это представил.

Но как ей это удалось? Отец, Даррен и сестры – черт возьми, и даже мать! – оказали бы сопротивление Дарси. Ну а все вместе они без труда справились бы с нею.

Донна заставила их принести себя в жертву.

Только такое объяснение и было возможно.

Нортон в ужасе смотрел на девочку.

– Но я могу убивать, – сказала та. – Тут ты ошибся. Я могу трахаться и могу убивать.

– Тогда почему ты заставляешь других делать это за тебя?

– Потому что это так весело, – усмехнулась Донна.

Нортон отшатнулся от нее.

– Потом я убила Дарси. Освежевала ее в гараже. Ну а Кристина, сестра Марка? Последняя обитательница Дома? Я уселась ей на лицо, заставила ее есть мою плоть и задушила своей горячей писькой. А…

– Почему ты не убила Биллингса?

На лицо Донны набежала тень.

– Это другое дело.

– Почему?

– Потому что.

– Ты не смогла?

– Нет, ты был нужен мне.

Нортон оглянулся на распростертое на столе тело работника, окровавленное и неподвижное.

– Что я наделал? – воскликнул он.

– Ты мне помог.

И пока Нортон кричал, изливая свои страдания заваленному костями мрачному помещению, Донна снова опустилась перед ним на колени, стягивая с него брюки.

Окна снова появились.

Это было первым, что он заметил.

Однако мир за ними остался затуманенным и безликим. И хотя, когда Сторми попробовал открыть входную дверь Дома, она поддалась, он побоялся выходить в непроглядный мрак за нею.

Закрыв дверь, Сторми окинул взглядом прихожую и коридор.

– Дэниел! – окликнул он. – Дэниел!

Ответа не последовало.

– Нортон!.. Лори!.. Марк!..

Его голос умер в тяжелом, гнетущем воздухе, не оставив после себя эха, и в Доме не прозвучало ни одного ответного звука.

Странно. Сторми готов был поклясться, что вернулся обратно в тот самый Дом, в котором находился вместе со своими собратьями по несчастью. Определенно, внешне все говорило об этом. Однако сейчас, похоже, он находился здесь совершенно один, и у него мелькнула мысль, не застряли ли остальные где-нибудь в другом месте. Возможно, в собственном прошлом, каждый в своем.

А может быть, они убиты…

Сторми хотелось надеяться на то, что это не так.

Он прошел в обеденный зал, а оттуда на кухню. В буфете лежала пачка крекеров, он достал из нее горсть, только сейчас почувствовав, как же сильно проголодался. У него было такое ощущение, словно он пробежал марафон или несколько часов занимался в тренажерном зале. Полностью выжатый, обессиленный, он должен был во что бы то ни стало подкрепиться. Поискав в других шкафах и в холодильнике, Сторми обнаружил всего две вещи.

Банку с фруктовым ассорти.

И кусок сыра чеддер.

Сторми не притронулся ни к тому, ни к другому, оставив все соответственно в шкафу и в холодильнике.

Несколько успокоившись, он расправился с крекерами и налил стакан воды.

И что дальше?

Не вызывало сомнений, что он совершил какое-то действие, чего-то добился. Его переместили в дом его детства с какой-то целью, и хотя цель эта до сих пор оставалась неясной, то обстоятельство, что он вернулся, возвратился назад, означало, что он выполнил требуемое.

Однако смысл всего этого по-прежнему оставался неясен, и даже предположения были туманными. Как может вмешательство в собственное прошлое повлиять на Дома и эту границу, которая якобы защищает – что? Обычную вселенную от сверхъестественных сил?

Именно в это смешение глобального и личного Сторми никак не мог поверить. Он никогда не принимал христианское понятие о том, что Господь Бог не будет обращать внимания на войны, убийства и жестокость, однако вступится за домохозяйку, столкнувшуюся с проблемами в семейной жизни. Ему это всегда казалось абсурдным и несостоятельным. В высшей степени нелогичным, выражаясь словами великого мистера Спока [23] Спок, Бенджамин (1903–1998) – известный американский врач-педиатр, психолог, педагог. .

Однако теперь Сторми понимал, что Бесконечность является нелогичной, что грандиозное и личное тесно переплетаются между собой, и хотя свыкнуться с этим было нелегко, пропущенная встреча могла иметь такие же серьезные последствия, как и передвижение воинской части численностью тысяча человек, – она могла привести к передвижению воинской части численностью тысяча человек. В сложном устройстве мироздания действия отдельного человека и масштабные события имели одинаковое значение. И здесь, в Доме и в Потустороннем Мире, эти банальные представления казались еще более выраженными. Чувства и эмоции являются такими же осязаемыми, как и действия, и хотя Сторми в полной мере не понимал этого, он знал, что его примирение с родителями и разрыв с Дониэллой каким-то образом оказали сильное воздействие на Дом и, через него, на весь мир.