Анна Зимова - Ходячие. Второй шаг

Между брошенных автомобилей, натыкаясь друг на друга, бродили люди.

– Все! Вы слышите! Они все теперь такие. Дурной сон, – Вера зажала рот ладонью.

К окну прижалось изуродованное лицо с мертвыми глазами. Мужчина оскалил зубы, глядя на Вику, и та нервно пересела подальше. Мужчина попытался ухватиться за стекло, но автобус, прибавив ходу, заставил его упасть. С десяток этих прошлись по лежащему, торопясь за автобусом.

Машина вздрогнула – Саня сбил пешехода.

– Он был нормальный? – взвизгнула Аида.

– Да нет же, – лицо Сани перекосило от напряжения. Он снова пытался объехать по тротуару скопление разбитых машин. Одна полностью выгорела, но остальные каким-то чудом уцелели.

– Нормальный!

– Тебе уже мерещится, – убеждал девушку водитель, – долго бы тут гулял… нормальный?

Потом Саня сбил ребенка. Два раза автобус слегка подбросило, когда он переваливался через невысокое препятствие.

– Не надо смотреть, – водитель скосил глаза на Аиду.

– Ребенка-то можно было не давить! – процедила она.

– Заткнись. Не до церемоний. Надо выезжать отсюда.

Впереди целая толпа запрудила проезжую часть и тротуар. Не спеша, едва не крадучись, Саня ввинчивал машину в людскую массу. Тела медленно, неохотно поддавались. Порой слышался хруст или чавкающий звук. Снизу на стекло тонкой струйкой брызнула кровь – как омыватель для стекол.

Тот, кого они переехали, продолжал шевелиться. Барахтался на асфальте, дергал переломанными ногами.

– Боже, почему они не умирают? – спросила Вера. Каролина закрыла сыну глаза и скорчила Вере гримасу, мол, не надо привлекать внимание ребенка.

– Отпусти меня! – рвался Сева. – Дай посмотреть.

– Тут ничего интересного, – убеждала его мать, – просто все заболели.

– И что? Нельзя смотреть на больных?

– На таких – нельзя.

– Почему?

Каролина лишь вздохнула.

«Больные» бродили по открытой террасе ресторана, где, судя по вывеске, подавали недешевые стейки. Переворачивали столики, опрокидывая бутылки дорогого вина и дорогие же куски мяса. Жареное мясо их не интересовало. Когда автобус проезжал мимо, все повернулись к нему.

На перекрестке Ленинского и Московского зазвонил телефон, отнятый у женщины со светлыми волосами.

Каролина ахнула и даже отпустила Севу.

– Дай отвечу! – Мальчик схватил сумку.

– Нет, не ты!

Каролина смотрела на телефон так, будто не знала, как им пользоваться.

– Мама, не тупи! Включи на громкую связь.

– Алло, – произнесла она, наконец, едва слышно.

Сначала в трубке было тихо.

– Мама, – позвал тонкий голосок.

– Нет…

– А где мама?

– Мама… – Каролина скосила глаза на Горецкого. Тот лишь развел руками, мол, что тут сделаешь, говори как есть.

– С твоей мамой… в общем, она заболела. Очень тяжело.

В трубке снова повисла тишина. Возможно, ребенок не понял ее. Наконец он произнес:

– Если она кусается, ее нужно убить. Она кусается? Вместо ответа Каролина спросила:

– Как тебя зовут?

– Игнат.

– Игнат. Твоя мама… она кусается.

– Я понял. Я так и думал. Убейте ее.

Каролина заплакала.

– Скажи, ты сейчас один?

– Нет. У меня на кухне тетя Валя и тетя Зоя.

– А они могут подойти к телефону?

– Нет.

– Почему?

– Я их закрыл.

– Ты их закрыл? Зачем?

– Потому что они кусаются. Мама сказала, нельзя, чтобы кусали.

– Игнат?

– Да.

– А есть кто-нибудь, кто… не кусается?

– Сейчас нет.

– А что, кто-то приходит к тебе?

– Конечно. Они звонят, а я им открываю.

– Игнат, скажи, пожалуйста, где ты находишься.

– Я в квартире номер сто семьдесят.

– А дом, дом какой? Улица? Мы хотим тебя забрать.

– Но я не хочу, чтобы вы меня забирали.

– Почему?

– Я останусь в квартире. Я никуда не хочу.

– Игнат, скажи нам, на какой улице ты живешь?

Но Игнат повесил трубку.

– Я перезвонила, но он не взял трубку, – сказала, наконец, Каролина. – Ну и разговор.

– Надо бы мальчишку разыскать, – заволновалась Лидия Вячеславовна.

– Как вы думаете, сколько в городе квартир номер сто семьдесят? Мы все их должны объехать? – спросил Саня.

Каролина больше не прикрывала Севе глаза, и тот увлеченно смотрел по сторонам.

– Ух ты, – выдохнул мальчик. – А есть кто-нибудь, кто не болеет?

– Есть, наверное. Но они сидят дома, – сказала Каролина. – Чтобы… не заразиться.

– А мы тоже заболеем?

– Надеюсь, что нет.

Они миновали проспект Стачек. На Петергофском шоссе брошенных машин было гораздо меньше. Автобус прибавил ходу. За кварталами многоэтажных новостроек начали мелькать одноэтажные домики в зарослях сирени и щегольские коттеджи. Чем дальше от центра, тем чаще дома позволяли себе архитектурные изыски и заборы. Начиналась вотчина весьма обеспеченных людей.