Виктор Точинов - Все лики смерти (сборник)

…Шестая и седьмая монетки лежали почти рядом – в полуметре друг от друга. И, надо понимать, обозначали поворот пути или следа – здесь от бульвара отходила подъездная дорожка к притаившимся среди зелени домам. Похоже, в одном из них жил коллега Мухи по увлечениям, ищущий единомышленников таким вот интересным способом. Вариант беспроигрышный – надо иметь определенный склад характера, чтобы опознать в валяющейся под ногами мелочи тайный призыв…

Следующие монетки Таня не подбирала – пусть лежат, может быть, и первые она вернет на место, когда познакомится с загадочным автором послания. Нет, одну все-таки прихватит – для отца.

Таинственный путь привел к двухподъездному дому, не выходящему на бульвар, – здание, живописно обрамленное зеленью, стояло во втором ряду построек. Два этажа – все дома тут стояли такие, много десятилетий обывателям Царского Села высочайше запрещалось возводить строения, превышающие этажностью императорскую резиденцию. Муха, впрочем, жила на окраине, в новостройках. В точечной многоэтажке. Там – никакой романтики старых особнячков, помнящих звон гусарских шпор и шорох шелковых кринолинов…

У двери подъезда поблескивала очередная монетка. Таня помедлила. Толик? Ладно, подождет час вместо запланированного Мухой получаса. Но входить в подъезд не спешила. Подняла голову – может, кто-то наблюдает и подаст знак? Никого. Разве что на нее смотрят в незаметную щелочку между занавесками… Очередной тест?

Таня заметила большую трещину, рассекающую фасад сверху донизу как раз посередине. Кое-как замазанная и схваченная скобами-стяжками трещина показалась Мухе весьма романтичной… В какой-то полной приключений и ужасов книжке ей встречалось похожее – и в душераздирающем финале замок тайн рухнул грудой обломков, расколовшись именно по такой трещине…

Она коснулась висевшего на груди кусочка янтаря с навеки застывшим внутри насекомым. Привезенный из Прибалтики амулет помогал (Муха считала – помогал) в самых разных жизненных трудностях. Кстати, и с Толиком они познакомились, можно сказать, благодаря этому украшению – он заинтересовался, потом прочел длинную, но увлекательную лекцию о янтаре и древних насекомых – учился новый кавалер на биологическом факультете…

Муха верила (ну почти верила), что в сомнительных ситуациях стоит прикоснуться к амулету – и он подскажет, что делать.

Янтарь оказался теплым и приятным на ощупь, без противной, как порой случалось, скользкости. Все сложится удачно. Таня решительно шагнула вперед.

Приключилась бы подобная история в вечерней или ночной тьме, Муха бы призадумалась, стоит ли прислушиваться к амулету. Но яркий летний полдень рассеивал опасливые сомнения. Старинная высокая дверь подъезда скрипнула и пропустила ее внутрь.

Толик не ждал Мухину у Московских ворот, как она рассчитывала – и, собственно, как он сам собирался. Он уже привык к Татьяниной манере постоянно опаздывать, но сегодня Толику отчего-то не стоялось на месте. Он бросал взгляды то на минутную стрелку часов, то на бульвар, по которому должна была подойти Татьяна, – потом не выдержал и пошел ей навстречу.

Напряженно всматривался вдаль, и – не то показалось, не то действительно – между зеленью лип мелькнул бежевый Танькин костюмчик. Мелькнул и исчез. Свернула? Толик прибавил шагу.

На площадке первого этажа лежала еще одна монетка. Последняя. Прямо перед дверью. Муха снова помедлила. Подняла было руку к звонку – и опустила. Как-то неловко… Вдруг там, внутри, взрослые солидные люди, понятия не имеющие об авторе этой шутки…

И тут дверь открылась. Без звонка.

Муха на всякий случай сделала вид, что просто так идет мимо. Прогуливается.

Высокий мужчина, одетый не по-домашнему – летний светлосерый костюм, галстук – ничуть не удивился, обнаружив за дверью Таньку.

– Вы, наверное, к Роберту? Проходите. – И он отступил в глубину прихожей.

Эмоций в голосе мужчины не слышалось. Не только удивления или недовольства нежданным визитом – вообще никаких. Голос напоминал механический, записанный на пленку, – тот, что объявляет остановки в метро.

Муха не заметила этих фонетических особенностей. Внутри нее нарастало ликование: угадала! Есть еще приключения в жизни! И какое романтичное имя – Роберт… Она шагнула в квартиру.

– Прямо до конца и направо, – так же бесцветно проинформировал мужчина.

Глаза приспособились к полумраку вытянутой, пещерообразной прихожей, и Муха двинулась дальше. Прошагала мимо старинного трюмо с мутным зеркалом, мимо вешалки, обильно увешанной одеждой, мимо низкой длинной тумбочки, вся обувь в которой не помещалась и была навалена сверху, мимо всевозможного хлама, приткнувшегося в углах и развешанного по стенам…