Р. Стайн - Проклятие гробницы фараона

Луч света продолжал выхватывать из мрака забинтованные руки, ноги, лица.

Их было здесь бесчисленное множество!

Это были мумии, прислонившиеся к стене. Мумии, лежащие на каменных плитах со скрещенными на груди руками. Одни мумии низко склонились к земле, другие вытянули перед собой руки, словно монстр Франкенштейн.

Вдоль одной стены стояли в ряд саркофаги с открытыми крышками. Я осмотрел все углы. Оказалось, что я упал прямо в центр зала.

Мой взгляд задержался на удивительных приборах. Странные зубчатые инструменты, которые я никогда раньше не видел. Беспорядочные вороха тряпок. Гигантские глиняные горшки и кувшины.

«Спокойно, Гейб, спокойно. Уф! Дышим ровно!»

Я сделал шаг вперед, следя за тем, чтобы фонарь не слишком дрожал в руке. Еще несколько шагов. У одной груды тряпок я остановился. Похоже, в них когда-то пеленали мумий.

Собрав всю свою волю в кулак, я осмотрел диковинные инструменты, стараясь не прикасаться к ним. Просто разглядывал их в неверном свете фонаря.

Инструменты для изготовления мумий! Древние приспособления.

Я оглянулся на скопище неподвижных фигур.

Луч света, пробежав по стенам зала, упал на темный квадрат в полу. Я направился туда, обойдя по дороге мумий-близнецов, лежащих на спине со скрещенными на груди руками.

«Уф! Спокойно, Гейб, спокойно!»

В могильной тишине огромного помещения раздавался лишь скрип песка под моими кроссовками. Темное углубление на полу по размерам не уступало небольшому бассейну. Я наклонился над краем, чтобы осмотреть его повнимательней. Поверхность была мягкой и липкой.

Неужели это древняя яма со смолой? Вероятно, именно отсюда брали смолу для изготовления мумий, что устрашающе сгрудились в этой комнате.

Вдруг меня словно окатило холодной волной. Неужто, пролежав четыре тысячи лет, смола ее затвердела? Почему все в этом помещении — инструменты, мумии, ткань — так хорошо сохранилось? И почему эти мумии — по меньшей мере две дюжины из них — застыли в таких странных позах?

От предчувствия, что я совершил необычайное открытие, у меня перехватило дыхание. Провалившись сквозь пол, я очутился в древней потайной комнате. Ну конечно же, передо мной были инструменты и материалы, с помощью которых четыре тысячи лет назад египтяне делали мумий!

И снова в ноздри мне ударил гадкий запах. Я зажал нос, чтобы не потерять сознание. Это был запах тления, решил я. Запах, который был заперт здесь многие тысячи лет.

Не сводя глаз с жутких фигур, которые таращились на меня со всех сторон, я потянулся к кнопке сигнализации.

«Дядя Бен, ты должен немедленно прийти, — взмолился я. Я больше не мог оставаться один в компании этих страшилищ. — Ты должен прийти прямо сейчас!»

Я снял приборчик с пояса и посветил на него фонариком.

«Все, что надо сделать, — подумал я, — это нажать на кнопку, и дядя Бен с Сари прибегут ко мне».

Крепко зажав в руке маленький квадратный предмет, другой рукой я потянулся к кнопке — и вскрикнул от ужаса.

Прибор был сломан. Он разбился.

Кнопка даже не нажималась.

Должно быть, я упал прямо на него.

Все кончено! Я погиб.

Мне никогда уже не выбраться из этой комнаты, где в кромешной темноте оживали тени и безмолвно застыли древние мумии.

Один-одинешенек.

Я в ужасе смотрел на бесполезный прибор сигнализации.

В моих руках дрожал фонарик.

Внезапно все окружающее будто надвинулось на меня.

Стены. Потолок. Темнота. Мумии.

Я попятился и с такой силой сжал фонарик, что у меня заболела рука.

Свет плясал на безликих фигурах.

Они стояли не шелохнувшись.

Разумеется. Ведь мумии не могли двигаться!

Я сделал еще шаг назад. Неприятный запах, казалось, усилился. Я задержал дыхание, но он уже проник в ноздри и рот. Я чувствовал привкус тления — четырехтысячелетний запах смерти.

Швырнув бесполезный приборчик на пол, я отступил в угол, не отводя взгляда от толпящихся мумий.

Что делать?

Меня сильно мутило. Я должен выбраться отсюда и позвать дядю Бена.

Еще один шаг назад.

— Помогите!

Я силился закричать, но голос звучал тихо, словно тонул в тяжелом спертом воздухе.

— Помогите! Слышит меня кто-нибудь? — На этот раз получилось несколько громче.

Засунув фонарь под мышку, я сложил руки рупором у рта.

— Сюда, на помощь! — завопил я что есть мочи. И прислушался, отчаянно ожидая ответа.

Тишина.

Где же Сари и дядя Бен? Почему они меня не слышат? Почему не ищут меня?