Виталий Башун - Потому что лень

Лика вместе с Дили сидели в засаде, если так можно сказать о девушках, почти открыто стоящих на площади неподалеку от выхода из академии. Они так же, как все вокруг, слегка пританцовывали, кутались в плащи и поглубже натягивали на голову теплые береты. Двадцать пять минут на морозе сказываются. При выходе из коттеджа погода показалась им даже приятной, но вскоре домашнее тепло выдул ветер и стало довольно зябко. Стучать кастаньетами зубов пока еще рано, но тело уже начало потихоньку вздрагивать для разминки.

Девушки, отмечая вчера чашечкой чибы успешную сдачу зачета Кирой, сумели невзначай узнать у подруги, когда она со своим таинственным другом пойдет в тот самый ресторан, где пекут такие славные пирожные, и, где, вероятнее всего, работает поваром друг детства Лики. На очередную просьбу познакомить с парнем Кира ответила категорическим отказом:

— Девочки! Да вы поймите! Он против знакомства! И он же объяснил почему. Вы же сами признали, что он во всем прав. Не надо вам портить отношения с одногруппниками. О вас же беспокоится.

Тогда Лика с Дили, прекратив бессмысленный разговор практически одновременно решили, если не познакомиться, так хоть увидеть друга Киры. Зачем? Ясно зачем — сказалось самое разрушительное (или созидательное) качество женского характера, любопытство. Просто нестерпимо захотелось посмотреть на красавчика, которому неинтересно познакомиться с привлекательными девушками. Стихийницами! Да еще и с хорошей, незапятнанной, репутацией. Да за ними половина парней факультета собачками бегают, поскальзываясь на капающих слюнях!

Они пришли немного раньше оговоренного времени — всего-то на полчаса — и теперь ждали Киру с другом, старательно делая вид, будто оказались у выхода совершенно случайно.

Где-то без трех минут полдень дверь открылась и на площадь вышла Кира. За ней следом появился невзрачный паренек. Лике показалось что-то знакомое в его лице, она задумчиво закусила губку и попыталась вспомнить, где же она его видела? Ничего не вспоминалось. Наконец, махнув рукой решила, раз он адепт, то наверняка могла с ним пересекаться на территории академии: в парке, библиотеке или столовой. Лицо как раз такое, что встретишь снова в толпе — не оглянешься.

Из задумчивости ее вывел мелькнувший впереди плащ Дили. Подруга почти бежала навстречу парочке — можно подумать, поздороваться с подругой — но оказывается совсем не для этого. Совершенно проигнорировав Киру она вдруг… положила ладошки на грудь парню и уткнулась ему в грудь.

Столь неподобающее поведение подруги повергло и Киру, и Лику в шок! Как так можно?! На глазах всей академии (три адепта как раз выходили из здания) и, даже можно сказать, всей столицы (несколько спешащих фигур даже не смотрели в сторону адептов), откровенно липнуть к незнакомому мужчине! Да будь они даже давно знакомы — все равно это неприлично. Ну не жена же встречает мужа после долгой разлуки?

— Нико, — звонкий голосок Дили, казалось, разнесся по всей площади. — Я нашла тебя! Боги! Как здорово! Я тебя нашла!

По щекам девушки скатывались слезинки, срывались и капали на холодный камень мостовой. Глаза ее радостно сияли, а счастливая улыбка и румянец на щечках делали ее лицо необыкновенно привлекательным и фантастически прекрасным.

Бер немного растеряно и радостно смотрел на Дили, приобняв девушку за плечи, а Кира вдруг почувствовала непреодолимое желание схватить эту рыжую за волосы и отшвырнуть от своего друга через площадь аж до самой сорокарской границы. Что она творит?! Бер ее друг! И ничей больше!

Острое чувство потери охватило девушку тянущей тоской, занывшей больным зубом где-то в груди под сердцем. Это эгоизм. Понятное дело. Месяц назад она уже переживала нечто подобное, когда сама же уговорила Лику встретиться с Бером, своей рукой направила парня к ней, а потом полночи нервничала, беспокоясь, как бы Бер не увлекся новыми знакомыми и не забыл бы Киру. Она отчетливо осознала тогда — Бер единственный, наверное, во всей академии, кто не истекает слюной от вожделения в ее присутствии, не старается затащить в постель, не завывает под окном полурифмованные строчки и не пытается изо всех сил обратить на себя внимание, подсовывая колючие розы непременно туда, где наиболее высока вероятность уколоться шипами. Он ведет себя с ней легко и непринужденно, словно близкий друг, поверенный «страшных» девичьих тайн, партнер и соратник по детским проказам и шалостям, вместе придуманным и вместе сделанным. Друг, которому многое прощаешь, потому что он прощает тебе еще больше. В тайне для себя самой Кира, хоть на словах и ругала Вера, радовалась тому, что он ошибся коттеджем.