Георгий Зотов - Скелет бога

Телефон зазвонил так громко, что оба вздрогнули. Каледин отметил – он ещё никогда не был так рад телефонной трели. Положив нож на столик в прихожей, Алиса сняла трубку.

– Графиня фон Трахтенберг у аппарата. Слушаю вас, милостивый государь…

Через пару секунд её лицо вытянулось.

– Да, хорошо. Конечно, ваша светлость, я понимаю всю сложность ситуации. Мы срочно отвезём Варвару к гувернантке, и я вам сразу же перезвоню. Не извольте беспокоиться.

Она отключила связь и повернулась к Фёдору. Ему не нужно было ничего объяснять. За годы двух неудачных браков он научился читать по лицу бывшей жены.

– Куда мы едем? – скучно спросил Фёдор, надевая перчатки.

– Мы летим, – сообщила ему Алиса. – За нами сейчас пришлют вертолёт.

Мирэ искренне гордился своей новой должностью. Золотое кольцо в левом ухе и ещё два в носу – отныне и навсегда знак его принадлежности к особой касте. А весят-то сколько, до сих пор ноздри кровоточат… но ничего, это приятная тяжесть, в удовольствие. Пожилые родители (каждому из них пришлось, согласно обычаю, отрезать по пальцу на левой руке в день посвящения) плакали не от боли, а по причине чистейшего счастья. Их единственный сын причислен к касте Хранителей, почти равных самим богам. Двери Храма Клевера навсегда затворятся за ним, и мать с отцом больше никогда не увидят свою кровиночку. Тяжело и страшно. Но… боги великие, какая же это грандиозная честь, особенно для семьи полунищего рыбака! Соседи по улице локти себе искусали, их жёны залились слезами зависти, мясник униженно просил брать баранину бесплатно до конца года, а ростовщик первый прибежал, запыхавшись, тряся толстым брюхом, умоляя забыть о долге. Ещё бы. Старейшины рассказывали – благодаря чудесному дару Хранители чувствуют и видят всё за пределами Храма Клевера, и если что – обидчику не сдобровать. К стенам святилища простым смертным нельзя даже приближаться: во время поклонений они способны наблюдать чудо лишь с расстояния в триста локтей. Сугубо таинственной касте Хранителей дозволено служить богам в чертогах из красного гранита, и только одного юношу или девушку раз в месяц избирают для этой чести Стражи – дряхлые, полуслепые жрецы, с трудом сидящие на тронах.

Мирэ вдоволь успел насладиться приобретённой популярностью. Повёл ораву друзей в самую дорогую харчевню, и они вкушали благородное вино до утра – за счёт заведения. Ночь закончилась сногсшибательно: под утро его ублажали сразу две девицы – дочь правителя города и племянница одного из Стражей Хранителей: видят боги, они от всей души старались так, как невеста не старается для возлюбленного в брачную ночь. Кажется, Мирэ ещё не проснулся, не бывает такого наяву. Посудите сами. Он ходит по городу, и под ноги ему сыплются лепестки роз. Знатнейшие господа целуют подол туники сына беднейшего рыбака, чья семья в долгах как в шелках. Девушки обжигают его взглядами, готовые на всё за одно-единственное прикосновение. Он ещё не перешагнул порог Храма Клевера, а уже практически стал богом. Остался лишь заключительный ритуал, и он обязательно осуществится, как только прольются последние капли в водяных часах, стоящих посреди квадратной комнаты. [3] Водяные часы были изобретены в глубокой древности и имелись во всех дворцах Вавилона, Римской империи, греческих городов-государств. Промежуток времени определялся каплями воды, вытекавшими из отверстия, сделанного на дне медного сосуда. Вышли из употребления к XVII веку.

Сто капель назад завершился главный танец.

Для него плясали сразу три лучшие, бесподобные в своей красоте жрицы острова. Изгибы их тел скрыты от взора самого царя, поскольку царь не имеет власти над Храмом Клевера. Каждая девушка держит в руке живую змею, это древнейший танец в честь богов – надо как следует извиваться, дёргаться из стороны в сторону, кобры ведь настоящие, с ядовитыми зубами, и танцовщицы многократно упражняются заранее, дабы избежать змеиного укуса. Глядя, как совсем рядом с ним (под шипение недовольных кобр) извиваются обнажённые тела с капельками пота на животах, Мирэ едва не испытал сердечный приступ. Боги, что именно его ожидает? Про Хранителей в городе рассказывали разное. Дескать, те живут в потрясающей роскоши, имеют всё, что душе угодно, но со строгим условием – никогда не покидать стен Храма Клевера. Фактически, жрецы сливаются с богами, становятся неотличимы от них. Они заточены здесь до конца жизни, старятся, умирают. И даже после смерти не имеют права оказаться за пределами Храма – остаются лежать в каменных могилах на священном кладбище возле Алтаря. И пусть кому-то это покажется золотой клеткой, что может быть чудеснее? Ты больше ничего не делаешь – просто возносишь молитвы богам и предаёшься удовольствиям. Хранители носят лучшие одежды, обладают прекрасными женщинами, едят самые вкусные и изысканные блюда. Вот и сейчас стол в комнате накрыт столь щедро, словно на семерых, Мирэ предложены редчайшие кушанья, достойные уст царя царей. Разве можно не прикоснуться к козьему сыру, зажатому среди спелых, лопнувших плодов инжира, к жареным кускам истекающей жиром ягнятины, к плошкам, полным горного мёда? Конечно, набиваешь себе брюхо до самого предела, ибо ты сроду такого не едал. Главное – никакой рыбы. С детства в семье каждый день на обед подавали уху: ставриду Мирэ давно уже видеть не может. К счастью, повара Храма Клевера столь заботливы, что загодя спрашивают нового Хранителя о предпочтениях.