Ксения Таргулян - Корабль уродов

— Она ведь даже — представляешь? — заставляла меня с ним сидеть! Господи… Да я в страшном сне представить такой злой иронии не мог. Я даже не знаю, что было ужасней — подтирать за ним (черт возьми!) или выслушивать его бредни о великой жертве или еще более величайшем предназначении.

— Только после трех стаканов дешевого пива человек может сначала вспомнить, что говорит о твоем друге, а потом начать поливать его грязью, — философски заметил Артур.

— Грязью? По-моему, я очень сдержано выражался. Грязью я поливаю по-другому.

— Ну, разумеется. Я вот только не очень понимаю, за что ты, собственно, так взъелся на него? Ну, помимо ревности, разумеется.

— Я думал, ты знаешь эту историю?

— Как он развел вас с Вренной? Да, разумеется. А ты бы предпочел, чтобы он действительно кого-то из вас убил?

Леона передернуло от снисходительности, сквозившей в голосе этого пижона. Он фыркнул:

— Дело же не в этом.

— А в чем же? — нелепо потягивая пивную пену с края стакана, Артур буравил его черными насмешливыми глазами.

— В том, что он заставил нас поверить в смерть друг друга, — с расстановкой раздраженно разжевал Леон. — Это ведь всё равно что он убил ее для меня, а меня — для нее, понимаешь? Мы абсолютно верили в то, что другого больше нет.

— Я понимаю.

— Пф, — он закатил глаза.

— Пять лет назад, — повествовательным тоном начал Артур, выжимая в осевшее пиво вялую четверть апельсина, — я во второй раз в жизни попал в клинику. Тебя кстати не напрягает общаться с психически неуравновешенным огненным магом? Так вот…

Леон, слышавший от Вренны про «огненную магию», про себя усмехнулся.

— …Дело было в том, что мне — вернее, нам: мне, моим товарищам и моей будущей жене — прислали фотографии и видеозапись. С казнью нашего общего друга. Отвратительно долгая казнь и отвратительно подробная запись с отвратительными комментариями и разглагольствованиями. Автор записи явно наслаждался происходящим — и автор записи явно был сестрой нашего друга. Впрочем, сводной. Никто из нас не усомнился в подлинности записи, и… мы очень горевали, конечно, и винили себя…

Я в ту пору был беглым психом (ничего не изменилось). А поскольку матушка моей невесты считала, что я свел ее дочь с пути истинного, и поскольку она обладала неплохими связями — охотились за мной довольно усердно. Поэтому стоило мне отвлечься на оплакивание друга, как сосредоточенность моя пала, и им удалось меня отловить.

Собственно, я не знаю, зачем рассказываю про психушку, невесту, тещу и прочих — суть, конечно, в той видеозаписи. В общем-то, я выбрался из клиники и пережил еще массу захватывающих приключений, а затем, недавно, несколько месяцев назад, я встретил того самого друга, чью смерть видел собственными глазами. И это была не галлюцинация, не призрак и даже не зомби. Живой и здоровый (ну почти) человек, который также пять лет назад получил всяческие свидетельства и доказательства моей и остальной компании смертей. Разница лишь в том, что незадолго до этого его сестра (та самая, которая сводная, она же единственная) позвонила ему и намекнула, что все фотографии нужно воспринимать как угрозу — серьезную угрозу, но не более того. Всё, что требуется от него, чтобы не допустить воплощения этих фотографий — не водиться с нами и поменьше выходить из дома — ну, может, что-то еще, я точно не знаю. Вот, а звали того нашего друга (и по сей день зовут) Джек Вентедель.

Минуту Леон молчал, переваривая.

— А тебе не приходило в голову, что он сам всё это подстроил? — наконец мрачно спросил он. — Иначе он мог бы позвонить вам, как-то дать знать, что он в порядке.

— А тебе не приходило в голову, что в вашем случае всё подстроила Вренна? — легко и с иронией парировал Артур.

— Ясно, — буркнул Леон.

— А не связался он с нами, я думаю, потому что ему вполне ясно пригрозили на этот счет.

Несколько минут они молча разглядывали стаканы, затем Леон долил в свой остатки пива из бутылки.

— На видео и фотографиях, как я понимаю, — констатировал он, — были другие люди, так. Плюс эффект Кулешова — ты видишь лицо одного человека, потом лежащего на земле каскадера — и думаешь, что на земле лежит тот первый.

— Ну да. Кого сейчас удивишь вымыслом на экране. Спецэффекты, всё такое.

Леон кивнул.

— Спецэффекты плюс эффект любительской камеры — вот и получается иллюзия достоверности, правдоподобный лохотрон.

Они оба хлебнули, и огненный маг довольно причмокнул от получившегося у него апельсинового пива.