Роман Глушков - Найти и обезглавить! Головы на копьях. Том 2

Ну и с чего ради мне переживать о честности, когда речь идет о сохранности моей шкуры? Которую я слабак не защищу иными способами кроме бесчестных.

– Гадина! Ублюдок! Ничтожество! Паскудная тварь! – пробурчала Ойла, вставая с земли и отряхаясь от грязи после того, как я даровал ей свободу. – Только дотронься до меня еще раз, и я перережу тебе глотку, когда ты будешь спать!

– Это вряд ли. Раз ты любишь честные драки, значит, не перережешь, – рассудил я. – А иначе как ты потом смиришься со своей совестью?

– Смирюсь, не беспокойся, – заверила меня оскорбленная охотница. – Утешусь тем, что без такого идиота, как ты, мир стал чуточку лучше.

– Неужели? А где ты найдешь другого идиота, который будет ощипывать и жарить для тебя куропаток?

– Чего-о-о?… Да пошел ты!

И Ойла, фыркнув, вскочила на Мерзавку. А затем стукнула ей по бокам пятками и погнала ее дальше не шагом, как прежде, а рысцой. Надо думать, в отместку, дабы заставить меня за нею побегать.

– Сама ты пошла! – проворчал я ей вслед, снова впрягаясь в тележку. И пошагал дальше, продолжая браниться себе под нос, ибо как еще я мог выпустить остаток нерастраченной злости?

– Давай, шевели своими подпорками! И не топай! Не топай, кому говорю! О господи, ну что за кривоногий недоумок! Неужто так трудно ступать на землю мягко и аккуратно?…

Кто бы сомневался, что проиграв драку и уступив моему желанию идти с нею, Ойла теперь подавно не даст мне спуску. Впрочем, я был готов к ее упрекам и пропускал их мимо ушей. Как и большинство ее советов. Это злило Ойлу еще больше, и лишь необходимость соблюдать тишину мешала ей сорваться на крик. Поэтому она шипела на меня почти безостановочно. И явно была не прочь отвесить мне оплеуху, да только опасалась, что получит сдачу. В этом у нее после нашей потасовки уже не осталось сомнений.

Конечно, отчасти Ринар была права. Я не мог сравниться с ней в ловкости и бесшумности ходьбы по горам. Но все же большинство ее придирок было надуманным, и она допекала меня просто из вредности.

Ойла врала: я не издавал топота! Также я не отставал от нее ни на шаг. И всякий раз, как она велела мне остановиться, прятался за ближайшим укрытием. И вообще, по моему мнению, мы с нею работали довольно-таки слаженно. В чем, естественно, она сама ни за что бы не призналась, даже если тоже так думала.

Уступ, по которому шла дорога, на этом ее участке расширился. И позволил каравану устроиться на ночлег в стороне от нее. Мы сошли с дороги и поднялись в гору еще раньше – сразу, как только увидели в темноте отблески костров. После чего отыскали более-менее пологий склон, спускающийся прямо к стоянке, выбрали на нем незаметный снизу выступ, и там расположились.

Прежде чем соваться в лагерь, надо было за ним понаблюдать. И дождаться, когда наемники уснут. Что должно было случиться уже скоро, ведь путь по горам с тяжелым грузом изрядно их выматывал.

Мы не сомневались, что дозорные разбудят отряд, если кто-то станет приближаться к нему по дороге. Возможно, они следили и за горами. Но поскольку прежде никто из них не обнаружил Ринар, она надеялась, что ее не обнаружат и сегодня. По крайней мере до тех пор, пока «неуклюжая тварь», то есть я, не поползет за ней в лагерь спасать кригарийца.

От нашего укрытия до стоянки было рукой подать. Мы различали в свете костров сидящих вокруг них наемников, но не слышали, о чем они говорили. Хотя вряд ли мы узнали бы из их бесед что-то полезное. Перемены в их жизни начнутся, когда они спустятся с гор и доберутся до окрестностей Фенуи. А пока их дорожная жизнь была рутинной и не изобиловала новостями.

– Где ван Бьер? – с тревогой осведомился я у Ойлы после того, как осмотрел сверху лагерь и не обнаружил нашего многострадального друга.

– Его держат в кандалах и на цепи в повозке Шемница. – Она указала на знакомую мне повозку, куда было нагружено меньше всего золота. – И сейчас пленник, скорее всего, спит.

– Спит? – засомневался я. – Это непохоже на кригарийца. У него плохой сон и он не засыпает так рано. Разве только когда перепьет. Но кто бы сегодня угощал его выпивкой?

– Вот тут ты ошибаешься, – не согласилась Ринар. – Позавчера я видела, как за ужином его поили вином. Наверное затем чтобы ему крепче спалось и он не помышлял о бегстве. Но мы еще увидим кригарийца до того, как лагерь уснет. Энца или Кирса – не знаю, кто из них стережет его этой ночью, – выведут его облегчиться. Полагаю, вон к тому дереву, что уже кем-то обоссано.