М. Кэри - Дары Пандоры

Паразит, чьи потребности и инстинкты кардинально отличаются от человеческих, является очень прилежным управляющим. Значительная часть органов продолжает работать под его давлением даже без связи с мозгом, который вот-вот разрежут на тонкие ломтики и зажмут стеклянными пластинами.

– Может, вытащить оставшуюся часть спинного мозга? – спрашивает доктор Селкрик. Этот умоляющий тон вызывает презрение у доктора Колдуэлл. Она похожа на нищего, просящего не деньги или еду, а милостыню. Не заставляй меня делать ничего мерзкого и тяжелого.

Доктор Колдуэлл готовит бритву и даже не оборачивается: «Конечно, вперед».

Она бесцеремонна, даже угрюма, потому что эта часть процедуры оскорбляет ее профессиональную гордость. Это единственное, что может заставить ее пригрозить кулаком несуществующему богу. Она читала о том, как мозги разрезали в старые добрые времена, еще до Катастрофы. Тогда был прибор под названием АСУ – Автоматизированный станок с ультрамикротомом. При помощи алмазного лезвия он позволял получать сверхтонкие срезы биологической ткани (в том числе и мозгов) толщиной в несколько десятков нанометров. Тридцать тысяч срезов в одном миллиметре!

Лучшее, на что способна гильотина доктора Колдуэлл, не смазывая и не повреждая хрупкие структуры, на которые она хочет посмотреть, – всего лишь десять срезов в одном миллиметре.

Позовите Роберта Эдвардса, Элизабет Блекберн, Гюнтера Блобеля, Кэрол Грейдер, да любого молекулярного биолога, получившего Нобелевскую премию, и посмотрите, что они смогут сделать.

Колдуэлл уверена, что у нее (или у него) был автоматизированный станок ультрамикротом, трансмиссионный электронный микроскоп ТИМ 0.5, система визуализации живых клеток и целая армия аспирантов, стажеров и лаборантов для тупой рутинной обработки данных. И все это для того, чтобы лауреат Нобелевской премии мог спокойно танцевать вальс со своей чертовой музой под луной.

А на ее руках, пока она пытается спасти мир, как будто бы варежки вместо хирургических перчаток. У нее был однажды шанс сделать все стильно. Но из этого ничего не вышло, и вот она здесь. Одна, но зато сама себе начальник. Продолжает бороться.

Несчастная жалоба Селкрик вырывает ее из бесцельных мечтаний: «Спинной мозг разрывается, доктор. Начиная с двенадцатого позвонка».

– Бросьте его, – бормочет она, даже не пытаясь скрыть свое презрение.

Сто семнадцать дней прошло с тех пор, как Лиама и Марцию увезли.

Мелани продолжает думать о них, но так и не решилась спросить мисс Джустин или кого-то еще о случившемся. Однажды только она поинтересовалась у мистера Виттакера, что означают слова «две маленькие уточки». Она помнит, что доктор Колдуэлл произнесла это выражение в тот день.

У мистера Виттакера был один из тех странных дней, когда он приходит на уроки с бутылкой, наполненной до краев лекарством, от которого ему сначала становится лучше, а потом значительно хуже. Мелани видела этот странный и пугающий процесс много раз и научилась предсказывать его стадии. Мистер Виттакер заходит в класс нервный и раздражительный, ругая детей за все, что они говорят или делают.

Потом он выпивает лекарство, которое растекается внутри него, как чернила в воде (мисс Джустин показала однажды такой фокус). Его тело расслабляется, проходят нервные тики и содрогания. Его мозг тоже расслабляется, и на непродолжительное время мистер Виттакер становится мягким и вежливым. Если бы он только мог на этом остановиться, было бы просто замечательно, но он продолжает пить, и чудо проходит. Нет, он не становится снова сварливым. То, во что он превращается, куда хуже и отвратительней. Мелани даже не знает, как это назвать. Он грязнет в своем горе и в то же время пытается вырваться из себя, будто внутри него есть что-то, к чему совсем не хочется прикасаться. Иногда он плачет и просит прощения – но не у детей, а у кого-то еще, которого нет в классе и чье имя постоянно меняется.

Хорошо зная эту последовательность, Мелани задала свой вопрос в самый благоприятный момент:

– Что означают «две маленькие уточки», о которых говорила доктор Колдуэлл? Почему она упомянула их в тот день, когда забрала Марцию и Лиама?

– Это из игры, которая называется «Бинго», – отвечает ей мистер Виттакер, его голос только начинает дрожать, – в ней у каждого игрока есть карточка с числами от 1 до 100. Ведущий называет номера наугад, и первый, кто закроет все номера, побеждает.