Елена Мельникова - Зеркало

Ярость редактора была вполне объяснима. Теперь эту историю долго будут муссировать все враждебные «Делу» средства массовой информации. Собственно, почти со всеми местными СМИ, которые в той или иной степени были от кого-то зависимы (от алюминиевого концерна или администрации города) независимая коммерческая газета «Дело» находилась в состоянии перманентной войны.

Виной этому отчасти был вздорный характер редактора и его свирепое остроумие, которое он щедро расточал в еженедельной колонке «Колесо оборзения», посвященной обзору местных газет и телевидения. Он и придумал-то ее, чтобы удобнее было топтать конкурентов. Миша Резник потому так громко и орал, что представил себе, какой радостной статьей разразится в следующем номере газета «Око» – их главный конкурент, по объему тиража почти наступающий им на пятки.

Наконец он перестал бегать взад вперед по редакции и мрачно объявил:

– Все. Работаем. – давая понять подчиненным, что разборки откладываются на неопределенное время до появления Афонина. И кивнул Даше: – Зайди ко мне.

Слегка утомленный скандалом редактор и его зам Даша Романова закрылись в редакторском кабинете, чтобы вместе придумать, как на этот раз выгородить эту сволочь Гришу перед учредителями газеты. Аргументы, вроде «он больше не будет» уже не действовали. Гриша постоянно попадал в какие-то истории, что сильно вредило имиджу газеты. На прошлой неделе, к примеру, он чуть было не устроил драку на презентации книги стихов местных авторов «Моя малая милая Родина», а месяц назад, созвав в редакцию армейских дружков, уничтожил запасы дорогого коньяка, приготовленного в подарок рекламодателям.

Уволить Гришу Резник не мог, точнее мог, но не хотел. Гриша Афонин был замечательным автором статей на криминальные темы. У него были друзья среди бандитов и милиционеров, таможенников и аферистов, он обладал настоящим нюхом на сенсации и умел любую банальную кражу раздуть до масштабов криминальной драмы. Неизменной популярностью пользовались его фельетоны под рубрикой «Из жизни животных», в которых под видом сусликов, лис, медведей и прочих представителей богатой сибирской фауны он разоблачал высокопоставленных чиновников и силовиков. Его колонки читали запоем, как детективный роман, «представители фауны», узнавшие себя в его памфлетах, грозили ему физической расправой и таскали по судам, но тиражи издания росли с каждым номером.

– Даша, мне надоело с ним нянчиться. И потом я уже тысячу раз отмазывал его перед Воробьевым. (Воробьев был генеральным директором рекламной группы «Дело»)

– Ты, видимо, намекаешь, что с ним разговаривать придется мне. Только знаешь, в отличие от тебя я не считаю Афонина таким уж незаменимым, и в конце концов любому терпению есть предел. Поэтому не обижайся, если результат будет обратным.

Даша могла разговаривать с редактором на равных. Они когда-то вместе учились на филфаке местного пединститута, а потом много лет работали бок о бок в республиканской газете. В какой-то момент дружеские отношения готовы были перерасти в любовные, но этого не случилось, может быть, потому, что они оба слишком дорожили своей дружбой. Когда Резнику предложили возглавить тогда еще хилую газету «Дело», в которой восемь полос из десяти занимали объявления, он взял Дашу к себе замом. И вдвоем они сделали «Дело» самой читаемой газетой в республике.

– Сделал «Дело», – гуляй смело, – говорили сотрудники газеты, закончив верстку и выведя полосы на пленку.

Вообще, и учредители и главный редактор понимали, что название газете было выбрано неудачно, оно постоянно служило источником каламбуров и зловредных высказываний во «вражеской» прессе. «Мы сделали «Дело»! – радостно вопила газета «Око», когда удавалось взять главный приз на каком-нибудь журналистском конкурсе. Впрочем, Резник в долгу не оставался и в своей рубрике отвечал на эти выпады целым потоком свеженьких «ОКОлесиц».

– Так значит, Даша, помочь ты мне не хочешь, – с раздражением сказал Резник.

– Извини, Миша. Ты знаешь, что я никогда не отказываюсь тебе помочь, но в очередной раз спасать Афонина мне не хочется. Во-первых я его не люблю, мне осточертели его игры в шпионов и суперменов, а во-вторых, – она прищурилась, – главный редактор – ты, Мишаня.

– Может быть, тебе просто хочется поменяться ролями, – впервые Миша произнес вслух то, о чем давно подозревал.

– Может быть. Как говорится, плох тот солдат… – Даша встала, – Я пойду, мне еще фээсбэшника добить надо.