Илья Веткин - Странница

Когда он заглянул на кухню, безмятежная Инга, сидя на табурете у стены, посасывала зубочистку и ждала окончания стирального процесса. Сама она была без халата и имела на смугловатом теле два предмета туалета из белого шелка – бюстгальтер и узкие трусы. Эстетически это смотрелось безупречно, и с учетом исполняемой функции – даже как-то естественно. Лицо казалось умиро творенным. Корней несколько секунд пристально всматривался.

Майя, как ни удивительно, все еще возилась с уроками – то ли с физикой, то ли с химией. И тем и другим необразцовая десятиклассница занималась без явного энтузиазма. В фаворитах числилась география с биологией, но и их положение не было прочным. Майя казалась чрезмерно нервной и болезненно ранимой девочкой. Обида на конкретную одноклассницу – мелкую гадкую стервочку (Корней пару раз видел) – всякий раз грозила разрастись до масштаба обиды на весь белый свет. Велес убеждал, что так нельзя. Белый свет, может быть, и не заслуживал бы доброго слова, если бы ему имелась внятная симпатичная альтернатива. Стервы же, по его наблюдениям, составляли если не большинство, то по крайней мере стабильно широкий слой, с коим Майе надлежало в любом случае поддерживать пожизненный вооруженный нейтралитет.

Само собой, его аргументы не были востребованы, хотя и хмуро выслушивались. Как всякий обычный пятнадцатилетний подросток – тут падчерица никак не выделялась, – Майя не была убеждена в пригодности родительских наставлений в ее трудной повседневной жизни. Как тягловая рабочая сила, Корней изредка рекрутировался для исполнения некоторых деликатных миссий, как то: проверка пересказа английского текста, проверка того же самого, но в письменном виде, а равно утренняя доставка Майи в школу за три квартала на борту темно-синего «ниссана».

Инга из кухни громко спросила:

– Майя, ты почему не доела торт?

– Я мучное пока не буду. Оно мне вредно.

– Ты что, с ума сошла? – Инга встала со своего табурета. Теперь в дверях кухни появилась и Майя. Она была хрупкой худенькой черноволосой девочкой, понятие «девушка» как-то к ней пока не лепилось. И трудно было пока представить, что когда-нибудь ей удастся достичь плотности и округлости мамы Инги.

– Мама права, – высказался Корней, – рано о диетах думать.

– Давай, доедай. – Инга повернулась к раковине. – Корней, ты тоже садись.

– Мы, кстати, сегодня знаешь с кем обедали? – начал Корней, но тут в кармане у него ожил мобильный телефон. Его будто ударило током.

Он поговорил очень коротко и быстро стал одеваться.

– Ты куда? – вяло поинтересовалась Инга.

– Клиент сейчас подъедет, – объяснил Корней, – в офис сегодня ко мне не успел. Мы с ним быстро…

Машина Антона Сергеича стояла не в трех, а в четырех кварталах от дома, на противоположной стороне улицы. Корней уселся на переднее сиденье. После рукопожатия Антон без предисловий протянул ему пачку фотографий. Заметив, как у клиента изменилось лицо, быстро пояснил:

– Тут ничего интимного. Отбытие – прибытие. Чтобы вы могли представлять…

Корней слушал напряженно, но в общем был спокоен. Он настроился. Антон говорил тихо и отрывисто.

– Итак, мы проследили три случая. Три раза она называла вам поводы для отсутствия, которые не соответствовали действительности. Вот, по датам… Ну, вы помните. Во всех этих случаях она уезжала с работы около четырех. И отбывала всегда по одному и тому же адресу. Причем отбывала не одна…

Он сделал короткую паузу.

– Около половины пятого она встречалась с вашей дочерью… и дальше ехала с ней. Все три раза они вместе были в одном и том же доме на окраине города Истра… Ну, километров пятьдесят от Москвы, знаете… Там они оставались довольно долго. Нам было трудно установить точное время… Наблюдение велось издалека. К тому же у машин, почти у всех, которые оттуда выезжали, были тонированные стекла. Но, так или иначе, дочь она доставляла к матери, к вашей теще, примерно к половине двенадцатого… Домой же, как вы сами помните, возвращалась примерно к полуночи. Дальше. В двух случаях они добирались до Истры на такси или частных машинах. От Тушина. Мы отследили. Как ваша жена договаривалась – вот, видите. А вот, в стороне, стоит дочь.

– Кто хозяин дома? – глухо спросил Корней.

– Это пробить было как раз нетрудно. Но это нам, увы, пока мало что объяснило. Собственником дома, вот по этому адресу, числится Дубровская Анастасия Егоровна. Домохозяйка. Не замужем. Все… Ну, это довольно частое явление – конечно, у этой Дубровской есть покровитель или… или фактический муж, который не хочет оформлять собственность на себя. Ну, по тем или иным причинам… Но мы выясним, кто он. Выясним. Если, конечно, хотите… Но это немного другая работа, отдельная.