Лис Арден - Волчьи ягоды

Вечерами Николас Бром наблюдал за домом напротив, это уже вошло у него в привычку. Соседи иногда замечали его, но в гости не напрашивались. И вот однажды Николас понял, что если вот прямо сейчас не выйдет из дома в холодные свежие сумерки, то свихнется, кого-нибудь убьет и пропустит через мясорубку. «Что она сказала тогда? Один влюбленный взгляд? Сколько это: десять метров, пятьдесят, сто? Откуда мне знать? Ну, не проверишь – не узнаешь».

Он накинула поверх больничной пижамы куртку, поверх куртки – плед, сунул ноги в ботинки и, не зашнуровывая их, зашаркал к дверям. Выйдя из дома, постоял на крыльце, привыкая к свежему воздуху и открытому пространству. И медленно зашагал по плиточной дорожке.

Нельзя было и предположить, что прогулка вокруг небольшого дома может оказаться столь восхитительной; после долгих дней взаперти, наполненных перевязками, уколами, болью и жаром, а потом еще и воплотившимся паноптикумом (который в этот день что-то совсем разошелся), просто идти и вдыхать хвойный аромат было настоящим счастьем.

– Николас! Где тебя носит? – механик удивленно обернулся: из дверей его дома выглядывала Джая. – Быстро вернулся, кому говорю.

– Ладно, иду, иду. – Механик не стал спорить и направился к бестии. – Знаешь ли, я уже просто головой опух взаперти сидеть. Да меня не было минут двадцать всего, неужели эта… проснулась?

– Дрыхнет твое счастье, не бойся. Не в том забота. Слушай, Николас, – бестия села на край кровати, пока механик снимал с себя плед и куртку, – а ты действительно такой хороший механик, как говорят?

– Кто говорит? – Николас подошел к инкубатору – так и есть, фея спит, только что не похрапывает.

– Люди говорят. И не переспрашивай меня больше!..

Николас посмотрел на бестию – она щурила на него налитые кровью глаза, лицо ее мелко и часто подергивалось, штопка у края губ поползла, открывая острые крупные зубы; бестия злилась и беспокоилась, стоило быть осторожнее.

– Те же люди могли сказать, что я заноза в заднице и перестраховщик. Джая, что случилось?

Слюна феи точно сильное снадобье; прежний Николас никогда бы так себя не повел. Он предпочел бы отмолчаться, получить точные указания и спокойно, обязательно в одиночку их выполнить.

– Он еще не готов? – в двери уже протискивался Виджая. – Джая, чего резину тянешь?

Николас готов был поклясться, что если бы не крайняя важность ситуации, бестия точно разорвала бы собрату лицо ответом на этот вопрос; но она только выдохнула со свистом, подтянула штопку и повернулась к человеку.

– Ну вот что. Ты нам нужен, Николас Бром. Так что одевайся, да по-рабочему, без всяких там пледов, и пойдем.

– Понятно. А как же Хэли? – механик впервые назвал фею по имени, а бестия, услышав неприятный вопрос, зарычала. – Джая, не надо… не сейчас. Думаю, если ты поможешь мне устроить ее в нагрудном кармане моего комбинезона, она прекрасно поспит и там. В общем, отвернитесь, дайте человеку переодеться.

Николас не без удовольствия избавился от больничной пижамы, натянул белье, носки, надел плотный хлопковый свитер, влез в любимый, видавший виды темно-синий комбинезон, защелкнул пряжки на лямках, зашнуровал высокие ботинки, вынул из шкафа сумку со своими инструментами. Потом он разорвал пополам пушистое белое полотенчико (их в ванной комнате было предостаточно) и положил его на дно большого нагрудного кармана. Пока Николас болел, его вещи вычистили, выстирали, даже выгладили, теперь к привычному запаху машинного масла примешивался еще какой-то дешевый цветочный ароматец.

– Джая, помоги, а? – Николас аккуратно поднял крышку инкубатора. Пока бестия держала край кармана, механик вынул фею и переложил ее к себе. Та даже ухом не повела, спала себе и спала сытым младенцем.

– Отлично. Смотри, у тебя все предусмотрено, – и Джая застегнула карман на пуговицу. – Теперь не вывалится. Пошли, Николас Бром, время не ждет. Тульпа?

– Я давно здесь. – Из-под кровати вытянулась тень, уплотнилась, встала во весь рост. – Здравствуй, Николас. И добро пожаловать в Рой.

Николас перекинул сумку с инструментами за спину и, неизвестно почему прикрывая ладонью нагрудный карман, шагнул навстречу кромешнику.

Время Людей: конец марта-начало апреля, 1981 год

«Тебе понравится, Маришка!» – говорили они. «Ты только представь, какое приключение!» – говорили они. И вот я сижу в какой-то драной сорочке на голом дощатом полу, а на щиколотке у меня толстый железный браслет, цепь от которого тянется к ножке кровати.