Мирослава Дорофеева - Капризы Ангела, или Приказ 1138

«…Брат мой Рене, ели ты хочешь помочь мне не страдать, тогда замени отца на постриге в монашки…» Амелия.

У Франсуа де Шатобриона, написано…

…О, восторги, даруемые нам религией, как велики вы, но как устрашаете души! У этого мрачного сооружения мне велят приклонить колена, и вдруг неясный шёпот доносится до меня сквозь погребальную плиту: я склоняюсь ниже, и до слуха моего (только я один слышу) доносятся странные слова: «Боже милосердный, сделай так, чтобы никогда не поднялась я с этого смертного ложа, и благослови всеми дарами твоими брата, не разделявшего моей преступной страсти». Эти слова донеслись из гроба (в гроб положили по религиозному обряду Амелию, для того чтобы прийти к постригу в монахини, через имитацию смерти). Наконец открылась мне ужасная тайна правды. Рассудок мой мутится, я падаю на саван, сжимаю сестру в объятиях, восклицаю: «Непорочная супруга Христа, сквозь холод могилы, из глубины вечности, уже отдаляющей тебя от брата, прими мой последний и первый поцелуй!»

Этот порыв, крик, слёзы прерывают обряд: священник замолкает, монахини закрывают решётки, толпа волнуется, устремляясь к алтарю. Я теряю сознание, меня уносят. Нет, не могу я испытывать благодарности к тем, кто вернул меня к жизни. Открыв глаза, я узнал, что жертвоприношение совершено и что сестра моя лежит в горячке. Мне передали её просьбу – не пытаться больше с нею увидеться. О, горестная моя жизнь! Сестра боится говорить с братом, брат страшится, чтобы сестра не услышала его голоса! Я вышел из монастыря, словно из того места, где страдал в огне, мы готовимся к небесному блаженству, где как в аду, мы всё теряем, кроме правды и надежды.

Постригом в монахини и зовом смерти Амелия не была вознаграждена. Смерть не пришла, ей предстояло узнать, что её тайная страсть к брату больше не тайна, её тайна раскрыта брату. А Рене предстояло осознать потерю сестры и надеть хомут одиночества. И нашей современной Амелии – Светлане – не суждено было умереть, это была её первая попытка суицида, а попыток умереть у неё будет ещё несколько.

Ванна, заполненная водой, плескалась через край, заливая кафель, медленно струилась из-под двери, заливая территорию коридора и кухни.

– Алло, алло Дима! – шептала в трубку Вера, боясь повысить голос.

– Да, Вера! Что-то случилось? – Дима знал, что без повода Вера не позвонит.

– Ещё не знаю, жива ли, но Света часа три назад закрылась в ванной. Вода хлещет из-под двери, я не достучалась до неё, на уговоры она не отзывается…

– О, черт, она же должна быть в больнице! – Димин рёв в трубку оглушил Веру.

– Дык… – заикалась Вера. – Уже третий день она…, то есть мы… это… – Вера захлебнулась словами, услышав гудки в трубке.

Всё, страх поборола, позвонила, и теперь ждать фейерверка недолго. Максимум через тридцать минут на пороге квартиры вырастут, как из ларца, два молодца в милицейской форме и кровь застыла в жилах от ужаса, ожидание пульсировало в сознании. Через двадцать минут трель дверного звонка ударила в барабанные перепонки. Едва успела Вера открыть замок, как от напора на дверь вместе с дверью отлетела под вешалку, брызнув, в разные стороны, свидетельством потопа. Вот и фейерверк, удар головой в стену, звездочки в сознании от резкого толчка. Хорошо, дело до отключения не дошло, плюхнулась в воду, набрала пригоршню воды и обильно смочила ушибленный затылок.

Дима со своим напарником, другом, почти братом Андреем, ввалились в квартиру и без церемоний в два плеча, грохнули по двери ванной. Картина «Водяной русалки» их не смутила, Дима заскрипел зубами, привычным жестом приложил два пальца к пульсу на шее. Чему удивляться, работал в убойном отделе, этому жесту научила жизнь.

– Сука… – прошипел сквозь зубы. – Скорую, быстро…

Дима не боролся с желанием утопить жену, рывком выхватил из ванной 47 килограммов, перекинул на руки. Кинулся семимильными шагами к дивану, на котором часа три назад Светка вела интимные беседы с гномами.

– Андрюха, одеяло! – крикнул через плечо следующему за ним напарнику.

Быстро, но аккуратно, завернул в одеяло «тряпичную куклу» без сознания и зашагал на выход со своей ношей, давая указания и ругая Веру.

– Наведи порядок, дрянь… – эти слова Дима произнёс, успев наградить Веру пинком.

Вера даже не увернулась от удара, наркотик тормозил реакцию и подсадил на измену. Виновато улыбнулась Андрею, он равнодушно пожал плечами и аккуратно отодвинул её от входа. Вышел, захлопнул за всеми дверь, оставив Веру один на один с уборкой воды и соседями, с которыми ей предстояло объясняться – вода грязными разводами уже залила нижний этаж.