Анатолий Старов - Жизнь в полумраке

— И как быстро это произойдет? Я хотел спросить, когда не будет Ольги? — с волнением спросил Дима.

— Трудно сказать. Все будет зависеть от активности Морриганы, насколько интенсивно она будет подпитываться человеческой энергией. Это может произойти и через неделю, и через год.

Неожиданно гримаса улыбки тронула губы мессира.

— Впрочем, ты не особенно-то и переживай, Думус. Жизнь преподнесет тебе еще не раз сюрпризы. У тебя все равно не было бы счастья с этой женщиной, потому, что она, в некотором смысле, и не женщина вовсе.

— Как не женщина? — опешил Дима.

— Она — суккуба. Когда-то, лет тридцать тому назад я, в образе молодого ловеласа, соблазнил Варвару, мать Ольги. Результатом нашей бурной любви и стала эта молодая особа. Когда ты впервые увидел Ольгу, ты влюбился в нее?

— Да, я влюбился в нее безумно, она необыкновенно красивая, сексуальная и желанная женщина, — прошептал едва слышно юноша.

— Правильно, — удовлетворенно промолвил мессир. — И в постели она безумно хороша. Не так ли?

— Да, — Дима вспомнил бурные ночи со своей возлюбленной, после которых он чувствовал себя обессиленным и физически опустошенным. Но даже воспоминания о них вызывали у него безмерные восторг и наслаждение. И он вновь и вновь хотел обладать ее телом, ощущать под собой его приятную мягкость и упругость. Оставаясь один, он постоянно мысленно возвращался к событиям ночи, в который раз переживая и наслаждаясь каждым мгновением обладания ее изумительным телом. Ольга была его первой женщиной, и он не мог сравнивать ее с другими. Он просто постоянно ее желал, и считал это вполне естественным для влюбленного.

— Сейчас она, как суккуба, еще не вошла в полную силу, и даже не вполне осознает, что она для возлюбленных своих представляет опасность. Но и той неполной силы хватило, чтобы полностью выкачать всю энергию со своего первого мужа и отправить его на тот свет, — нарушил его размышления мессир. — Можно сказать, что тебе повезло. Иначе через совсем короткое время она опустошила бы тебя, и ты отправился по стопам своего предшественника.

— И что же мне теперь делать?

— Что хочешь. Решение этого вопроса я полностью отдаю тебе. Мне это уже не интересно. Для меня свою задачу ты выполнил. А как поступишь ты, это уже твои проблемы. Я долго размышлял, сообщать ли тебе эту информацию. Решил сообщить, чтобы ненароком не потерять истребителя. Мне ты еще нужен. И готовься выполнить очередную задачу. О ней тебя известят. И сними с руки повязку. Она тебе больше не требуется.

Мессир поднялся со стула, подошел, слегка прихрамывая на правую ногу, к Диме, провел небрежно рукой над раной, и юноша почувствовал, как постоянная ноющая боль мгновенно прошла. Даже не глядя на результаты своего действа, мессир надел на голову шляпу и направился к стене.

— Подождите! — воскликнул взволнованно юноша. — Но получается, что Ольга ваша дочь. Вам совсем не интересна ее судьба? И Вы ничего не хотите предпринять, чтобы помочь ей?

Мессир в удивлении остановился и, повернувшись к Диме, несколько мгновений внимательно смотрел на него, не произнося ни слова. Неожиданно его губы дрогнули, и он оскалился, что, вероятно, должно было обозначить крайнюю степень его веселья.

— Нет, делать я ничего не буду, — наконец молвил он. — Таких детей по всему земному шару у меня миллионы. И вмешиваться в их жизнь, изменять их жизнь и естественный ход истории мне ни к чему. До свидания.

Не говоря больше ни слова, легко прошел через стену, как будто ее и не существовало вовсе. Необыкновенное свечение с уходом мессира исчезло и в комнате снова стало сумеречно. Дима, недолго постояв в нерешительности, глубоко вдохнул, успокаивая дыхание, развязал бинт и с любопытством уставился на то место, где еще недавно была беспокоящая его рана. На ее месте был неширокий, зарубцованный шрам. Так и не включив свет в комнате, расстроенный страшным известием, юноша продолжал сидеть в сумерках на диване, обдумывая вновь сложившуюся ситуацию.

— Что же делать? Неужели придется убивать свою любимую, чтобы хотя бы отомстить Морригане за смерть Ольги, за свое разрушенное счастье? Но это так больно. Поднять оружие на человека, который еще утром был для меня самым дорогим на свете. Да, придется сделать для себя вывод — нельзя верить ничему, что происходит вокруг меня.

Так и не приняв окончательного решения, Дима решил подождать и понаблюдать за Ольгой. Может мессир ошибся, или неудачно пошутил и его любимая вовсе не ведьма.