Роберт Стайн: Пленник кривого зеркала

Моё внимание привлекла фотография, на которой Морт был запечатлён рядом с президентом Соединённых Штатов. Они улыбались, стоя на зелёном поле и держа в руках клюшки для гольфа. На снимке красовалась собственноручная подпись президента.

На верхней полке пестрели десятки других фотографий, на которых Морт был запечатлён в компании с кинозвёздами и другими известными персонами.

Чуть ниже лежал рыцарский шлем и серебряный кинжал. Возможно, это был реквизит из какого–нибудь костюмного исторического фильма.

Следующие полки были заполнены всевозможными статуэтками и кубками. Я остановился перед знакомой золотой статуэткой. Это был Оскар, вручаемый Академией киноискусства! Настоящий Оскар!

Я провёл рукой по его гладкой, сияющей поверхности.

— Это круто, — произнёс я вслух и вдруг почувствовал непреодолимое желание взять статуэтку в руки, ощутить на своей ладони её тяжесть.

Статуэтка оказалась намного тяжелее, чем я предполагал. Я крепко сжал её обеими руками и поднял её над головой.

— Благодарю вас! — обратился я к воображаемой публике. — Спасибо за награду. Мне она нравится, я знаю, что заслужил её.

И вдруг пальцы как будто сами собой разжались, и статуэтка выскользнула из моей руки.

Я метнулся в надежде подхватить её, но промахнулся.

Послышался глухой стук, потом треск, едва слышный, но ужасный, пронзивший меня в самое сердце, и я понял, что не забуду его до конца дней.

Я опустился на колени, чтобы поднять статуэтку.

— Пожалуйста, пусть с тобой всё будет в порядке, — взмолился я. — Пусть всё будет в порядке.

Но нет. Похоже, никто не услышал моей молитвы.

Круглая голова Оскара отломилась и теперь покоилась поблизости от обезглавленной статуэтки.

В этот момент послышался стук быстро приближающихся шагов. Кто–то подходил к двери кабинета.

Я похолодел от ужаса. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Его стук отдавался в груди болезненно пульсирующими ударами. Мне стало трудно дышать.

Нырнув к кушетке, я лихорадочно задвинул под неё обе части статуэтки и в этот момент увидел входившего в кабинет отца.

— Росс, что ты делаешь на полу?

— Уронил жевательную резинку, — промямлил я. — Но уже нашёл. — Я торопливо поднялся на ноги.

Отец подозрительно взглянул на меня:

— С тобой всё в порядке? Мне показалось, в кабинете что–то упало.

Я пожал плечами:

— Не знаю, я ничего не слышал.

Отец испытующе смотрел на меня в течение десяти–пятнадцати секунд, которые показались мне вечностью.

— А что ты сделал со своей жевательной резинкой? — поинтересовался он.

— Я её проглотил.

Это показалось отцу забавным. Он рассмеялся.

— Встреча с Мортом прошла как нельзя лучше, — доложил он. — Думаю, мне удалось привлечь его на свою сторону. Пойдём, я отвезу тебя к Джерри. А то ты опоздаешь.

Когда мы шли к машине, у меня всё ещё дрожали колени.

Я понимал, что был на волосок от гибели. Неужто пронесло?

Разумеется, все мои надежды оказались напрасными.

Мы вернулись домой как раз перед ужином. Ханна, наша повариха. уже накрыла на стол. Отец прошёл в кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков.

Я заскочил в свою комнату, чтобы оставить там ранец. Бросив его на стул, я повернулся и увидел на пороге своего младшего брата Джейка.

— Здорово, Джей–диск–жокей, — приветствовал я его. — Дай шесть.

— У меня нет шести пальцев, — заныл Джейк. — И прекрати меня так называть.

— Хорошо. А как насчёт Джей–рот–до-ушей?

— Перестань обзываться! — потребовал мой младший брат, король нытиков Беверли — Хиллз.

Вы, наверное, уже догадались, что мы с братом не очень–то ладим. Проблема заключается в том, что у Джейка начисто отсутствует чувство юмора. К тому же он тугодум. Джейк даже внешне не похож на меня. Кудрявый, светловолосый, с зелёными глазами. Лицо узкое, бледное, с выпирающими передними зубами.

— Эй, крысёныш! — обратился я к нему. — Что ты делаешь в моей комнате.

— Я хочу получить обратно свои комиксы, — прогундосил он. У Джейка была огромная коллекция японских комиксов.

— О чём ты, братишка? — усмехнулся я. — Я же не читаю комиксов.

— Но ты взял у меня книгу ещё на прошлой неделе, — задохнулся от возмущения Джейк. — Сказал, что вернёшь через пару дней. Ты обещал.

— Не брал я у тебя никаких книг, — отрезал я. — Проваливай.

Зачем я мучаю Джейка? Не знаю. Книга комиксов лежала в нижнем ящике письменного стола. Я мог протянуть руку и вернуть книгу брату, но я решил, что он должен её заслужить.