Андрей Куц - Мариолета

Молодой человек не поднимался. Он лежал и вспоминал, гоняя по кругу, только что виденный сон. Там была женщина. Она была далеко, за рекой, где было темным-темно. Удивительно, что он её разглядел. На ней был лёгонький, по-видимому, шёлковый, так ему думалось, пеньюар, доходящий ей до пят. И был он белым. Светлое пятно во мраке. А она? Гм. Он даже не помнил цвета её волос. А их длина?

Но сон не отпускал Петра. Может быть, потому что молодой человек с жадностью его удерживал, стараясь докопаться до главного? И снова. И опять он разбирает его от начала до конца, но… нет, только белое пятно во мраке.

Тогда Пётр чертыхнулся, отослал в очень далёкие края все эти сны, потянулся за телефоном, включил его и стал ждать звонка, любого, чтобы уплыть не в призрачные дали, а в пучины насыщенной событиями жизни.

«Не снились и пусть впредь никогда не снятся», – подумал молодой человек.

И неожиданно для себя подпрыгнул на постели от грянувшего колокольного боя, который донёсся из только что зарегистрировавшегося в сети телефона. Это был эксклюзивный звонок, закрёпленный за солидным человеком. С ним Пётр познакомился пару месяцев назад на одной закрытой тусовке. И тот, воспользовавшись благосклонностью Петра, не преминул заручиться его пройдошливостью во всякого рода клубных делах. Теперь, если у солидного человек появлялась потребность выйти в свет за новыми приключениями и развлечениями, он звонил молодому человеку.

Когда на город опустилась ночь, а цифры на дисплее телефона превратились в ничто, показывая пустоту – 00.00.00, Пётр и его солидный пузатый товарищ оказались на одной секретной квартирке на Шпалерной. Молодой человек проглотил неведомую таблетку, предложенную ему кем-то из толпы, попрыгал, побесновался и, опрокинувшись на диван, счастливо уснул, не замечая продолжающегося разгула. А солидный пузатый человек завис в какой-то комнатке с какой-то девахой, которая очень громко и пронзительно смеялась, а потом очень долго томно вздыхала и повизгивала. Между тем, как ни странно, Пётр видел всё тот же недавний сон: светлый матовый овал на фоне идеального мрака. На этот раз женщина была как будто ближе, и смотрела она на него непоколебимо. В тёмном мире их разделяла густая жижа неторопливой реки. Оба берега, лишённые какой-либо растительности, какого-либо мало-мальски приметного бугорка, отливали жирнотой – всё одно, что растопленная дождями буро-красная глина.

«Как тихо и спокойно, – подумалось Пётру. – Какое умиротворяющее место… И девушка (?) женщина (?) … стоит и смотрит… и, кажется, ждёт… Чего? Меня? Я нужен ей?.. Как она тиха (!). Какое необыкновенное чувство покоя. Умиротворение. Услада. Нега. Во мне».

Пётр опустил ублажённое лицо – так он воспринимал его во сне. Оторвав взгляд от ждущей его, нуждающейся (?) в нём незнакомки, он посмотрел в густоту речного потока.

«Если мы хотим встретиться, кому-то придётся его преодолеть», – понял Пётр.

Он представил, как входит в упругий поток. Как поток захватывает его и, плотно охватив тело, тащит вдоль берега, унося в неизвестную и непонятную темноту. А она всё также не шевелясь стоит на берегу и – всего лишь – провожает его спокойным взглядом.

Пётр вздрогнул, глубоко вдохнул и – проснулся.

В комнате было необыкновенно тихо.

Как было во сне. Как было там.

«В загробном мире?» – спросил он себя.

Несколько человек лежало на матрасах вдоль стен. Шторы были опущены. В комнате был полумрак. В углу тускло светил торшер с красным колпаком. Откуда-то доносились приглушённые голоса.

Щурясь от рези в глазах, пошатываясь, Пётр побрёл на единственные слышимые звуки. Он туго соображал, но помнил, что с ним пришёл кто-то ещё.

«Было бы хорошо узнать, что с тем человеком, где он?» – подумал Пётр.

Он раздвинул костяшки занавеси, заслонившей дверной проём.

На кухне горел верхний свет.

За столом сидело двое.

Неизвестных.

Они замолчали и повернули головы.

Попав на яркий свет, Пётр зажмурился, прикрыл глаза ладонью и проглянул между пальцев. Один из незнакомцев понимающе протянул ему бутылку пива.

– Не, – отстранил руку Пётр. – Кофе.

Незнакомец указал на стенной шкаф. Пётр его понял и занялся варкой кофе.

За окном брезжил рассвет.

Рабочий день прошёл в чаду. Но впереди была суббота. Пётр справедливо надеялся, как-нибудь извернувшись, ускользнув от знакомцев и дружков с подругами, что умудрится отоспаться.

В шестом часу вечера двигаясь в потоке машин по мосту через Неву, Пётр, взглянув на реку, вниз, словно бы опрокинулся в её недвижимую холодную массу. Пётр пошёл ко дну.