Макс Бодягин - Сонница. Том первый

День третий.

Четверг, 17-е мая

14:55

Бардин мучительно таращился в экран кроммовского мака, усиленно потирая виски и прихлёбывая крепчайший кофе из большой кружки с патологически весёлой обезьянкой, чьё выражение морды нехорошо намекало на знакомство с опасными препаратами. Кружку подарил ему кто-то из клиентов, но он не помнил кто, помнил лишь, что на коробке значилась какая-то чушь про хорошее настроение. Психоделические узоры за спиной обезьянки только усиливали хиппанский контекст кружки.

Бардин подмигнул обезьянке и спросил: ну и как же я буду искать то, не знаю что? Он внимательно просмотрел все записи Кромма, выписав на отдельный листок бумаги все интернет-ресурсы, которые бы могли дать ему какую-то информацию. Поиск по ключевым словам «Виктор Кромм», «костюмы», «машина снов», «Ия Кромм», «Иоланта Кромм» ничего дельного не принёс, Бардин убил кучу времени, но так и не получил ни байта новой информации. Он перелопатил гору спама, порнухи, идиотских страничек в социальных сетях, наполненных нелепыми, с его точки зрения, сообщениями. Посмотрел множество фотографий, надеясь найти хотя бы на одной из них знакомое лицо. От отчаяния, уже совершенно не понимая, что именно он делает, он забил в поисковую строку ВКонтакте имя «Лиля» и тут же пожалел о сделанном, поскольку на него обрушилось совершенно невообразимое количество одинаковых профилей почти одинаковых девочек, каждая из которых с первых же строк буквально кричала о своей удивительной уникальности, причём делала это с грамматическими ошибками. Через некоторое время Бардин даже стал узнавать шаблон, который использовался для этих отчаянных посланий миру. Большинство из девушек полностью подходили под описание, данное Кроммом: смуглые, черноглазые, стройные. Чёрт. Витька. Ну почему у твоей героини чуть ли не самое популярное татаро-башкирское имя, застонал Бардин. Он попытался уточнить параметры: «молескин», «рисование», «эскизы». Ничего. Количество ответов значительно сократилось, но всё равно переработать такой объём информации Бардин был не в силах. Я ни черта не смыслю в этом вашем интернете, с досадой промычал он в экран.

Он встал, прошелся, потом подошел к оконному проёму, в котором с гардины свисал маленький пластиковый шарик на нитке. Бардин оглянулся, закрыта ли дверь кабинета, и выполнил несколько стремительных ударов ногами, еле касаясь шарика, вздрагивавшего от потока воздуха, поднятого взмахом бардинской туфли. Стряхнув напряжение, он вдруг прислушался к себе, в глубине вспыхнула крохотная маленькая идея. Бардин подошёл к столу и ткнул пальцем в иконку evernote на панели программ мака, вызывая дневник Кромма из спячки. Лиля, Лиля, Лиля, повторял Бардин, водя пальцем в поисках нужного тега, ага, вот они, сканы лилиного молескина. Интересно было бы подержать его в руках, подумал Бардин. Плохая Лиля. Залитые чёрным странички, грубые наброски чёрным и алым маркером. Вот оно: Лилит, чёрная праматерь, тёмная сторона Евы, воплощение Луны, ночной призрак, чьи поцелуи приносят смерть, а ласки приводят к бездетности.

Возле древа добра и зла, тщательно, до каждого листочка, выписанного Лилей при помощи тонюсенького пера, стояла симпатичная блондинка Ева с небольших зелёным яблочком в ладошке, а рядом высилась порнографическая темнокожая Лилит с хвостом, с щедрыми наливными грудями, вздыбившимися алыми сосками и огромным лоном. В когтистой руке Лилит сжимала огромный надрезанный апельсин. Рядом стоял на коленях плачущий Адам, руки и ноги которого почему-то обильно покрывала шерсть. Какой-то не то зверочеловек, не то раздетый кавказский торговец. Одной ногой Лилит стояла на поверженном змие, из пасти которого потешно вываливался красный язык, больше похожий на ленточку или книжную закладку.

Бардин вернулся к браузеру и набрал в поисковике параметры «лилит», «черная лилит», «черная праматерь», «черная ева». Через полчаса поисков он наткнулся на искомые профили Вконтакта и фейсбука. С аватарок смотрело похотливое красногубое лицо Лилит, нарисованное лилиной рукой. Ни одной фотографии, ничего. Несколько ссылок на ресурсы, посвящённые рисованию, живописи, графике, но ничего, чтобы могло приподнять завесу над личной жизнью владелицы профиля. Лишь в описании биографии значилось: «Я живу во сне. Но когда я изредка просыпаюсь, то становлюсь хорошей девочкой. Хочешь найти меня и потерять жизнь – ищи во сне. Хочешь жить и обрести покой – ищи наяву». Бардин довольно засмеялся, прихлёбывая уже совершенно остывший кофе, точнее, пытаясь процедить последние, самые сладкие глотки, сквозь густую чёрную кашицу, но вдруг осёкся и сказал: Бардин, ты балда. Она же страдала нарколепсией! «Я живу во сне». Кромм постоянно упоминал об этом. Она бесконтрольно засыпала пять-шесть раз на дню! Диагноз крайне редкий, сколько их таких в нашей области?