Григорий Шепелев - Кубыш-Неуклюж

Ноздри Эдика шевельнулись от безразличия. Разгорелся средней величины скандал. За азербайджанца выступили три четверти всей толпы, а за Ирку двое. Прочие воздержались. Серёжка тоже что-то кричал. Подойдя к нему, Света оттащила его с бульдогом от ящиков с ананасами и хурмой, к которым последний рвался, скребя когтями по льду.

– Привет, это Света. Ну что, ты в клинику ездил с ним?

– Нет, ещё не ездил, не с кем было поехать. Олег попозже освободится и, может быть, отвезёт. Он, правда, бухой, но клиника близко.

– А где она?

– На соседней улице. Остановок пять на автобусе.

– А она хорошая, точно?

– Очень хорошая. Когда он отравился четыре года назад, его там откачивали.

– Поехали. Я сегодня, вроде, не занята.

– Они зашагали к автобусной остановке. Жоффрей хромал, шаркая ботиночком по асфальту. Серёжка взял его на руки. Ждать автобуса пришлось долго.

– Кубыш, – произнесла Света, разглядывая Жоффрея, который уселся на тротуар, низко опустив ушастую голову, – самый настоящий Кубыш! Кубыш-Неуклюж. Где ты его взял?

– Катька притащила его из леса семь лет назад. Нет, не семь, а восемь!

– Из леса? Катька? Какая Катька?

Серёжка начал рассказывать. Как назло, подошёл автобус. Он был битком, и пришлось стоять. Путь занял десять минут.

– Это не похоже на новообразование, – заявила девушка в униформе с синим крестом на спине, водрузив Жоффрея на стол и сняв с него башмачок, а затем повязку, – но цитологию я возьму, чтоб вы успокоились.

– Вчера меньше она была, – возразила Света, глядя на вздутие, – и, по-моему, он немножечко похудел. Чуть-чуть.

– Посмотрим на цитологию.

Подошла медсестра с пинцетом и шприцем. Жоффрея пришлось держать, так как процедура была болезненной. Он пищал и пытался вырваться. Наложив повязку, ветеринар взяла у Серёжки полторы тысячи и заполнила бланк квитанции. Отдавая её, сказала, что результат придёт из лаборатории через двое суток.

– Мне нужно будет подъехать? – спросил Серёжка.

– Не обязательно, позвоним. А впрочем, вы правы – лечение ведь потребуется, каким бы ни был ответ.

– Я понял. Как вас зовут?

– Ирина.

Обратно шли и ехали молча. Света курила. Её лицо было мрачным. Эдик стоял уже без толпы, без своей помощницы, без Олега. Но шуму было не меньше, так как на ящиках с виноградом сидели дети, вернувшиеся из школы. Их было человек семь. Увидев Жоффрея, они к нему подбежали и начали с ним играть. Серёжка спустил его с поводка. Жоффрей схватил палочку, которую ему протянули, и его стали на ней вертеть, удерживая её за оба конца вдвоём.

– Вот это больной, – улыбнулся Эдик, внимательно поглядев на Свету, – я говорю, притворяется! Вы его водили к врачу?

Света промолчала.

– Да, – ответил Серёжка, – а это моя соседка, Света.

– Я знаю, – произнёс Эдик, который, если ему поверить, всё всегда знал, – красивая девушка, просто чудо! Что сказал доктор?

– Он взял анализ на онкологию.

– Не дай бог! С ума он, что ли, сошёл? Какая тут онкология? Толстый, сильный! Слышишь – рычит громче, чем медведь!

Палка разломилась. Бульдог порядочно отлетел, но мигом вскочил и бросился к детям, чтоб отобрать у них половину палки. Те её стали кидать друг другу, чтобы он злился. Он начал бегать и лаять.

– Кто из них учится вот в той школе? – спросила Света у Эдика, указав рукой за автостоянку.

– Да почти все. А что ты хотела?

– Кое о чём спросить. Кто из них толковее?

– Надя! – закричал Эдик, чтоб быть услышанным сквозь отчаянный лай. От шумной компании отделилась девочка лет двенадцати. Подбежала. Света узнала свою соседку по этажу. Они с ней здоровались накануне. Девочка была очень симпатичная, хоть слегка перекормленная.

– Привет, – сказала ей Света, – ты меня помнишь?

– Да, вы вчера заехали в шестьдесят четвёртую, – пропищала Надя и в тот же миг доказала свою толковость, дёрнув из ящика с полкило винограда, – Эдик, я возьму, ладно?

Эдик кивнул.

– Бери. Но только не подавись и поделись с братьями.

– Они сами себе возьмут. Так что вы хотели?

– Кое о чём спросить, – ответила Света, – ты не проводишь меня домой?

– Мне тоже уже пора. Эй, Юрка, Андрюшка! Я ухожу!

Ответом был только лай. Жоффрей добивался огрызка палки с таким усердием, будто то был жезл патриарха всея Руси. Идя с маленькой соседкой к подъезду, Света её спросила, знает ли та Варламова.

– А, Кирюху? Да кто же его не знает! Вы про того, который в одиннадцатом «Б»? Или про кого-то другого?

– Я про блондина с чуть кривым носом.