Григорий Неделько - Страшные рассказы 3

Мишка выложил продавцу положенную сумму – весьма скромную, при учёте популярности романа, – схватил книжку и, игнорируя предложенный пакет, чуть ли не пулей вылетел из лавки. Большая перемена заканчивалась, и он уже опаздывал на урок.

На математику мальчишка примчался буквально секунды за три до звонка. Заполошный, сел за парту и принялся поспешно вытаскивать из портфеля на парту учебник, тетрадку, ручку с карандашом. Учительница, Марья Петровна, как-то недобро глянула, но ничего не сказала. Антоха же наградил его любопытным взглядом, а когда Мишка коротко, тайно кивнул, взгляд превратился ещё и в завидующий.

Наконец, после вороха примеров и внушительного количества объяснялок, урок закончился, и дети, собрав вещи, выбежали на перемену. По-другому они, видимо, передвигаться не умели. Десять минут, конечно, маловато для знакомства с новейшим шедевром хоррора, да и двадцати, большой перемены, для того недостаточно, но хоть сколько-то.

– Купил, – хитро и с нетерпением произнёс Антоха.

Он был, разумеется, в курсе планов Мишки, тот сам ему всё сказал.

– Как будто тебе неинтересно почитать, – легко парировал Мишка.

– Да нет, интересно.

– Ты же сам и предложил сгонять за ней.

– Ага. Были бы деньги – сам бы приобрёл. Но мать даёт только на еду.

– Так мне тоже!

– Сравнил. Тебе дают больше моего.

– Ну и что?

– А то! Ты сэкономить можешь.

– Долго же я копил бы по рублю на свежее полиграфическое издание.

– И где ты научился этак философствовать и строить предложения? – Антоха подозрительно скосил глаз.

– Там же, где и ты! – И Мишка отвесил ему приятельскую, лёгкую оплеуху.

Они немного побузили, потом Мишка сказал:

– А чё со мной не пошёл?

– Простуда у меня.

– И в школу ходишь? Наверное, всё же не простуда, а воспаление хитрости.

– Да насморк, насморк у меня… Ой, да ну твои подколы.

– Ага-ага. Ох, ну да ладно. Хватит этих задушевных разговоров, не то потратим зря все десять минут, а это крайне мало.

– Насчёт экономии денег, – точно не услышал Антоха, – не понимаю. Ты и без того толстый, зачем тебе ещё в школе завтракать? Вообще не завтракал бы, пока учишься, – скупил бы всего Стайна.

– Толстым тем более нужно есть. То есть им как раз и нужно.

– А по-моему, наоборот: они всё равно что верблюды.

– Чего?

– Жир запасают, чего.

Мишка подумал выдать Антохе легковесную оплеуху, исключительно для порядка, однако передумал: короткое время переменки безостановочно и своевольно уплывало в никуда. И делало это гораздо быстрее, чем друзьям хотелось бы.

Они устроились у стенки, присели и раскрыли книгу. Кто-то – одноклассники и нет – проходил мимо, бросая косые взгляды на двух пареньков и недавно приобретённое «свежее полиграфическое издание».

– Гляди! – вдруг взволнованно произнёс Антоха. – Тут всё от руки написано. Хоть и читается.

– Ага, – со знанием дела подтвердил Мишка, пускай в магазине, когда рассматривал роман перед покупкой, и не обратил внимания на столь интересную деталь. – Любопытно, – заметил он, – кто переписывал текст?

– Негр, работающий в издательстве.

– И что он там делает?

– Сидит на привязи. А ты что думал? Работает, канеш!

– Да иди ты.

– Да сам ты иди.

Примерно с этого и начинались бесконечные «перепалки» и игровые ссоры друзей, но сейчас их внимание было сосредоточено на другом.

– «Мрак полночи , – взялся читать первую страницу Антоха, - вырывался из дыры в небе и, падая плотной массой, будто мощнейший водопад, захлёстывал улицы, немногочисленных прохожих, проникал в дома, топил в себе, безостановочно неся звук и запах смерти» … Ничего так написано.

– Ты дальше посмотри, там такой крутяк пойдёт.

– Расчленёнка? – с надеждной поинтересовался Антоха, поправляя очки.

Его толстый лучший друг рассмеялся.

– И не она одна, мой дражайший любитель отрубленных человеческих органов.

Они похихикали и перелистнули несколько страниц.

Выходных данных нигде не нашлось: ни внутри собственно повествования, ни перед ним, ни до него, но это мальчиков не смутило. Мало ли как оформили в издательстве книгу. В сегодняшнем мире выходило столько оригинального и нестандартного, причём эта «зараза» проникла в мир материального слова в той же степени, что и в электронную литературу. Книги с кожаными обложками, мерцающие, светящиеся, с металлическими вставками, рисунками повсюду, прыгающими и скачущими буквами, резным контуром страниц, загадочным, а иногда мистическим и вовсе даже непонятным оформлением…