Братья Швальнеры - Мистерия. Первый сборник русского хоррора

Слово взял Джотто ди Тавольо – глава комиссии Совета, который был давним оппонентом Пьемонкези и всегда поддерживал те инициативы, что исходили от его врагов – демократической партии. Он был известным в республике ученым, и, по слухам, даже алхимиком – последние были обязаны причиной своего появления недюжинному уму Джотто. Хотя республика была не так уж бедна на светлые головы, как в прежние свои времена, а все же таких прозорливых ученых она еще не видела – это и не нравилось Пьемонкези в его недруге больше всего.

–Мы предлагаем направлять налоги не на содержание чиновников, а на жалованье докторов, которые очень скоро понадобятся нам, учитывая распространение чумной заразы.

–Какой еще чумы?!

–Генуя, Италия, Флоренция, Париж – всюду уже побывала черная смерть. Не сегодня – завтра она может объявиться и в Венеции.

–И сколько времени она шагает по Европе?

–Уже не один десяток лет.

–Тюю, – протянул Пьемонкези. – И почему-то еще не дошла до нас, хотя мы активно торгуем и с Генуей, и с Флоренцией! А хотите я скажу, почему? Потому что это не более, чем выдумки таких вот ученых мужей, которые решили обогатиться, ничего не делая! Подумайте об этом, синьоры прежде, чем голосовать!..

Ропот пронесся в рядах Совета – они заседали с раннего утра и уже порядком устали.

–А коли однозначного ответа на мои вопросы нет, я предлагаю вам хорошенько подумать над законом до завтрашнего общего заседания. А сегодня вечером приглашаю всех в театр. Нам всем надо отдохнуть перед тяжелым днем. Тем более на гастролях генуэзский театр. Заседание объявляю оконченным…

Сенаторы нехотя покидали зал – многие понимали, что трон под дожем сильно шатается, и он просто тянет время, чтобы очередным тактическим маневром отвести от себя удар. Но каким будет этот маневр? Дож и сам не знал. Потому и вечером он, собираясь с женой и маленьким сыном Винченцо на представление комедии дель арте, был чернее ночи. Безуспешно Сантуцца пыталась добиться от него хоть какого-нибудь объяснения – дож предпочитал не слушать ничьих советов и потому ни с кем не делился своими потаенными мыслями.

Несколько бокалов вина и занимательное представление немного развеяли темные мысли дона Америго. В перерыве между актами дож перекинулся парой слов с облаченными в маски актерами и поднял тост в их честь.

–Ваше представление очень веселит меня, я благодарю вас, господа, от лица всех зрителей…

Актер в маске арлекина – видимо, он был старший в труппе, – вежливо расшаркался перед главой республики.

–Как же называется ваш театр?

–«Листабо», синьор.

–Чудное название… Что оно означает?

–О, это веселая история. Мы как-то были в Португалии, показывали там представление. Так вот там к нам прибился один африканец, который столицу страны не мог толком назвать и вместо «Лиссабон» говорил «Листабо». Так мы его и прозвали. Он был неплохой малый, весьма симпатичный. Так вот однажды произошел случай истинно в стиле комедии дель арте. В наших представлениях присутствует один персонаж, мы звали его «Чумной доктор». Так вот маска его настолько уродлива, а костюм настолько страшен, что видавшие виды морские волки, моряки Португалии пугались как мыши при его виде. А наш несчастный Листабо через полгода увидел его впервые и так устрашился, что отдал Богу душу. Клянусь Вам, синьор, так и было. В его память мы и назвали наш театр…

–Неужели умер именно от страха? – удивился дож.

–Нет, как позже выяснилось, он умер от чумы, но момент смерти пришелся именно на их знакомство с маской, потому мы сперва и подумали, что именно она – виновница смерти нашего старичка…

–Однако! – всплеснул руками дон Америго. – Почему же я до сих пор не увидел этой ужасной маски?

–О, у Вас все впереди, это во втором акте.

–Я буду ждать с нетерпением…

От беседы его отвлек Скарлатти.

–Синьор, нам нужно поговорить.

–Не наговорились на Совете? У меня лично после этой вакханалии ни язык, ни голова не работают.

–Между тем завтра заседание Большого Совета, и нам нужно что-то придумать…

–Что мы можем придумать, кроме как затянуть слушания?

–Но и это будет затруднительно!

–Отчего же? Я проткну Вам живот шпагой, и мы отложим заседание до выборов нового председателя Совета, – хохотнул Америго. Скарлатти было не до смеха – ускользни трон от Пьемонкези, и он тоже останется не у дел. Причем если первый тут же образует скуолу и начнет жить на широкую ногу, то второму останется только отправиться в монастырь и стать переписчиком книг – до назначения на государственную должность вороватый чиновник был беден, как церковная крыса. Шутка не позабавила дона Антонио, но дожу было уже не до его реакции – начался второй акт.