Элеонора Бостан - Дар

Он вздохнул, и покачал головой, понимая, что только что выпалил все, что мучило его так долго. Почти все.

– И я не знаю, что со мной, но мне плохо.

Это вырвалось из него, оказывается, весь этот кошмар вдруг поместился в нескольких фразах. Поэтому слова называют пустыми, подумал Антон, за одним коротким словом «боль» кроются бесконечные часы мучений, отчаяния, пота, крови и страха. Но кто это поймет? Лишь тот, кто живет в этом тягучем аду, но не тот, кто просто прочтет эти несколько букв на бумаге. Но я это сказал, подумал Антон, едва не плача от облегчения, теперь, может, что-то изменится.

– Вот поэтому я настаиваю на полном обследовании, – сказал «британский доктор», теперь он был совершенно серьезным, – не хочу пугать вас заранее, но это тревожные симптомы, так что не стоит пускать все на самотек.

«Не хочу пугать»? Да я итак все время напуган, мог бы сказать Антон, но он был слишком подавлен, утомлен и, да, опустошен от облегчения. Он, наконец, поделился своей проблемой, ему предложили решение, и это было самое лучшее, что случилось с ним за последние пару недель.

– Да. – Антон поднял глаза и посмотрел прямо в светло-карие глаза врача, – Я согласен, я пройду полное обследование. Что я должен заполнить?

– Ну, об этом мы поговорим завтра, – улыбнулся доктор, – о многом поговорим, а сегодня – просто отдыхайте. Вы в лучшей больнице региона, так что все будет хорошо.

Позже другая медсестра принесла ему ужин, на десерт были таблетки и укол. А потом, оставшись в темноте, подсвеченной лишь пикающими приборами, Антон впервые ощутил настоящую надежду, что он проскочит, он выберется. Просто подлечится и все опять будет хорошо. В конце концов, он в лучшей больнице региона. С этими мыслями он провалился в сон.

Глава 5

Иногда он закрывал глаза – так становилось хоть немного, но лучше, – и тогда буквально видел, как поезд едет не по рельсам, а сквозь густые джунгли, неистово подпрыгивая на каждом ухабе. Он открывал глаза, красные и запавшие, и в очередной раз убеждался, что он в городе, поезд едет по гладким рельсам, а единственное что подпрыгивает – его взбунтовавшийся желудок. Надо держаться, говорил себе Антон, закрывая глаза при каждой маленькой встряске, надо не допустить… но он проигрывал эту битву, как и множество до нее, в его организм проникло нечто и объявило ему войну. Войну, которую он, похоже, не сумеет выиграть.

В данный момент эти мысли не принесли ничего, кроме усталости, а может он просто привык и смирился, лишь иногда предпринимая слабые попытки к сопротивлению. Его дух был сломлен, он потерял последнюю надежду, а без нее в океане жизни тонули люди и посильнее. Его оборона рухнула в ту самую секунду, когда он услышал фразу, обычно радующую людей. Но это в обычной жизни, а его жизнь в последние недели никак нельзя было назвать обычной.

– Кажется, вы здоровы, – растеряно сказал «британский доктор», на 5й день его пребывания в лучшей больнице округа, – результаты обследований говорят именно об этом.

Он не выпучил глаза от удивления, даже не стал ничего переспрашивать, он просто молчал и ждал продолжения. Потому что в глубине души он знал, что услышит именно это, как знал, что все его беды от этой проклятой монеты. Иногда, в особо важные моменты жизни, люди просто знают, знают и все.

– Я понимаю, звучит это странно, – продолжил врач, Антон сидел в кресле, закутанный в пушистый халат, выданный больницей, новый и пахнущий кондиционером для белья, сразу было видно, что это не бюджетное учреждение. «Британский доктор» сидел на кровати, сжимая в руках толстую пачку анализов и заключений. Сегодня ничего не пикало, и в палате воцарилась плотная тишина.

– Я вижу , что вы совсем не здоровы, но это, – доктор потряс бумагами, зажатыми в руке, – это говорит об обратном. Все органы и системы в норме, у вас нет серьезных хронических болезней, нет аллергии, гипертонии… Да ничего у вас нет, по итогам всех этих тестов, вы совершенно здоровы. И это вообще-то хорошая новость.

Антон уже было раскрыл рот, чтобы сказать что-нибудь подобающее, но доктор его перебил.

– Ах да, и у вас совершенно точно нет рака, – и он одарил Антона взглядом, полным триумфа, как будто сам лично отвел от него эту беду. – Это ли повод для радости?

– Да, это уже большое облегчение, правда, – выдохнул Антон, ощущая при этом двоякое чувство, именно это страшное слово из 3 букв чаще всего приходило ему на ум во время долгих бессонных часов в постели, когда на улице было темно и в душе – тоже. Но услышав, что рак ему не грозит, он не ощутил той радости, какую должен был бы ощутить любой человек. На ум тут же пришла поговорка: из огня да в полымя. Нет, радости он не ощущал. Потому что возможно, его ждало нечто такое же страшное. Или пострашнее.