Андрей Диченко - Плиты и провалы

– Что? Что происходит? – в страхе завопил Моисей Степанович, обернувшись. Со спущенными штанами и невесть куда исчезнувшим половым членом он выглядел растерянным. Валера сначала посмотрел на него, а потом на Аню. Она улыбалась.

Внезапно из дырок в полу начали брызгать фонтаны густой и холодной крови, стремительно заполнявшие помещение. Подводные жидкости взбунтовались против такого вторжения и приняли единственно верное решение – уничтожить этот виток спирали бесконечной вселенной. Моисей Степанович схватился за голову и попытался бежать, но единственная дверь приняла форму недостающего фрагмента стены. От безнадежности человек окунулся в кровавый студень, который постепенно вздымался, поглощая все новые и новые сантиметры пространства. Через несколько минут холодные кровяные сгустки грозились заполонить все помещение. Скорее всего, Аня, новорожденный Валера и потухший майор должны были захлебнуться в этом кошмарном коктейле.

Валера подошел к прикованной к стулу Ане. Она была спокойной и даже радостной. Он тряхнул ее за плечи: вероятно, хотел унести с собой в лучшие миры. Но ее запястья сжимали наручники, а ключ потерялся на дне новоявленного озера страданий.

– Тебе пора уходить, – произнесла Аня. – Мои околоплодные воды скоро погубят здесь все, чтобы родилась новая жизнь!

Напоследок она растерянно улыбнулась. Кровавый коктейль уже достиг ее шеи.

Тут же Моисей Степанович умер, полностью погрузившись в студень и став его частью, а Валера почувствовал, как неведомая сила тянет его ввысь. Он пытался руками зацепиться за куски рушащегося пространства, но все тщетно: оно навсегда утекало на свалку безвременья, откуда нет пути назад. Полетев вверх вопреки силе тяготения и проломив телом хрупкий потолок комнаты, он до последнего пытался уловить наивный взгляд Ани. Девушка по-прежнему выглядела растерянной.

Валера кричал, но звук не распространялся в вакууме. Его ледяные волны полностью окружили целое и невредимое тело, на котором не было никаких кровавых следов.

Аня была первой из созданий, пытавшихся покинуть мир неестественным путем. Но природная закономерность не терпела такого волеизъявления и постоянно возвращала все назад, в те самые мгновения насилия, оставляющих многих наедине со своими страхами. И часто – в вечности.

Валера очнулся и не увидел ничего. Хотелось дышать. Глубоко и интенсивно. Демонстративно громко дышать, заполняя воздухом легкие. Насыщая кровь кислородом. Отрезвляя уставший разум.

Темное помещение, в котором он находился, источало запах пластилина и квашеной капусты. Он попытался оглядеться и, похлопав глазами, подумал, что, наверное, ослеп. Вокруг ничего не было.

Тело затекло, и при попытке пошевелиться конечности Валеры будто бы погружались в озера раскаленной докрасна лавы. Едва двигая то рукой, то ногой, он с трудом сдерживал себя от завываний, которые так и просились наружу. Хотелось пить. Дергаясь, он напоминал пациента реанимации, через грудь которого не теряющие надежды врачи порционно пропускали разряды электрического тока.

Валера попытался подняться, но неведомые силы будто бы изнутри скрутили все мышцы и сухожилия в крепкий морской узел. Его тело словно приковали к месту громадным смертоносным притяжением. Валеру охватила паника: быть может, он лежит скованный в гробу? Он не мог вспомнить событий, которые с ним происходили всего несколько мгновений назад. Опустив веки, он увидел лицо печальной девушки, чьего имени никак не мог вспомнить. Оно сменялось образами сырых земляных валов, заполненных обнаженными безымянными трупами. Витали какие-то портеры, комнаты, реки со стремительным течением. Внезапно загорелся свет. Вспышками он озарил громадное помещение, где находился Валера. Он приподнял голову и увидел, что лежит на металлической больничной койке и прикован к ней ремнями.

Валера посмотрел по сторонам и понял, что в этом просторном помещении множество коек, выстроенных в ряд. На каждой из них покоился человек. Но все они спали и не подавали признаков жизни. Может быть, просто-напросто были мертвы или помещены в состояние принудительной консервации.

Вдалеке мерцала слабеющая люминесцентная лампа. Ее тусклый дрожащий свет озарял широкую металлическую дверь, построенную, вероятно, для пропуска грузовиков или здоровенных телег. Скорее всего, это был единственный выход из помещения.

– Эй! Есть здесь кто-нибудь? – закричал Валера и закашлялся, будто легкие его изнутри были покрыты слоем пыли. Наверное, он пролежал здесь очень долго. В горле было сухо и жестко. Кожа стала шершавой, как шкура рептилии. Голос Валеры эхом разнесся по помещению.