Акким Драников - Мир твоих кошмаров. Пантеон 1

По закону подлости надо было пересечь большую часть города. Но вот он распахнул створку небольших ворот и оказался во дворе гончаров. Увы, девушки там не было, а было трое женщин, тоже во все глаза уставившихся на цветы.

– А где Люба? – спросил Валерий.

– Она в доме, сейчас позову, – спохватилась одна из женщин.

Девушка вышла через минуту. Увидела букет и от изумления издала короткое восклицание. Но дурацкого вопроса «это мне?» задавать не стала, подошла к Фролову и взяла протянутые цветы. Затем повернулась к женщинам:

– Тут до конца работы осталось всего ничего.

– Конечно, иди, – послышался ответ на невысказанную просьбу.

На улице, поблагодарив за подарок, Люба немного попеняла Валерию:

– Не стоило рисковать. Ты же потратил время, чтобы их собрать, а в поле человеку каждую минуту грозит опасность. Ладно, сейчас зайдем ко мне, только надо придумать, куда эту красоту поставить.

Жизнь на Пантеоне заставляла спешить. Если на первом свидании они гуляли до темноты, рассказывая друг о друге, то уже на втором Люба пригласила Фролова в гости. Ее понятливая соседка куда-то ушла на весь вечер. Валерий захватил с собой бутылку вина, Люба выставила на стол местные фрукты. Проблема возникла лишь однажды. Фролов привык, что переход в отношениях между полами от платонических удовольствий к плотским наслаждениям происходит под берущую за душу музыку. В танце сначала прижимаешь крепче девушку к себе, а затем целуешь. Если с ее стороны нет возражений, можно переходить к осторожному раздеванию.

Здесь пришлось выкручиваться без музыки. Но все прошло штатно, да и Люба ожидаемо оказалась не девушкой. Поэтому уже через час после того, как парочка уселась за стол, они лежали в постели, и разгоряченный Валерий откинул в сторону одеяло. Люба ласково поглаживала его поросшую черным волосом грудь.

– Вряд ли подружка согласится часто уходить из дома, – намекнула она.

Вот так стремительно развивались события на Пантеоне. От первой встречи до необходимости принять решение о женитьбе прошло всего несколько дней.

Здешние условия диктовали подобную необходимость. В городе были свободные дома, но они предназначались молодоженам. Никто не позволит использовать их для обычного блуда. А других мест для встреч влюбленных в Херсоне просто нет: ни сеновалов, ни надежных укрытий.

– Мне надо подумать, – хотел сказать Фролов, но вовремя прикусил язык.

Такой ответ может обидеть Любу. Она, хотя и в завуалированной форме, дала понять, что готова к совместной жизни. Будь иначе, не стало бы упоминать про подружку. Просто тихо спровадила бы его восвояси, а назавтра сделала вид, что между ними ничего не было. Да и чего думать-то? Лучше Любы он в городе точно никого не найдет, а молодому парню, уже вкусившему прелести интимной жизни, тяжело обходиться без женщин. В этом Валерий успел убедиться, хотя прожил в Херсоне всего ничего. От спермотоксикоза не умер, но в списке тягот местной жизни отсутствие женской ласки стояло на втором месте после опасности умереть.

– Если ты согласна, присмотрим домик под семейное гнездышко, – сказал он.

Вместо ответа Люба его поцеловала и глянула в окно:

– Стемнело. Надо хотя бы одеться, а то соседка вот-вот явится.

Втроем с пришедшей соседкой они допили остатки вина, после чего Фролов раскланялся. Он вышел на улицу, повернул к своему дому, и тут из-за строений нарисовался какой-то тип, целеустремленно двинувшийся к Валерию:

– Слышь, урод, ты че забыл у Любаши?

Говорил тип зло, взвинчивая себя перед задуманной им дракой. Фролов окинул его быстрым взглядом. Средней комплекции, чуть ниже Валерия ростом, примерно одного с ним возраста. Если парень не занимался единоборствами или не был записным уличным драчуном, он зря нарывается.

– Не твое дело, козел, – вызывающе ответил Фролов.

Молодой человек охотно повелся на провокацию.

– Ах ты, сука! – заверещал он, срываясь на фальцет.

Вот не надо было ему этого говорить. Вообще не надо было ничего говорить, а молча действовать. Бить первым. Но он любезно предоставил эту возможность Фролову. Да еще увлекся собственной декламацией. Нет, не боец, явно не боец.

Валерий резко выбросил руку, вкладывая в удар вес своего не самого маленького тела. Парень успел уклониться, но только самую малость, и боковой в челюсть со своей задачей в основном справился. Не отключил противника намертво, но одарил легким нокдауном. Задира «поплыл», его заметно пошатывало. В таком состоянии он мог бы отбиться разве что от дошкольника. Фролов, не страдая излишним гуманизмом, ткнул его кулаком в живот, а когда того скрючило от боли, врезал от души по любезно подставленной шее. Парень рухнул на вытоптанную траву и затих. Валерий спокойно зашагал по освободившейся дороге к дому.