Олег Бондарь - Призрачно всё

— Вот ты, о чем… — истерика миновала, Наталка улыбнулась, не уверен, что искренне. — Ты же видел, в каком он был состоянии. Пришлось помочь братцу до постельки добраться.

Прозвучало двусмысленно, но я не стал зацикливаться. Если Наталка видела, как я входил в кабинет, значит, действительно была там. Соответственно, я со спокойной совестью мог снять с нее все подозрения.

— Наталка, ты давно Тому видела?

— Тому? Давно. С тех пор, как вы приехали с похорон, не видела…

— Я тоже ее давно не видел…

— Как я понял, Тома — это внучка Семеновны, — вклинился в разговор (или допрос?) Игорь Владимирович.

— Если не врет, то — да.

— Нужно ее проведать. Имеется у меня к этой девочке пара вопросов.

Дверь в комнату Томы по-прежнему была закрыта, и никто на наш стук не отозвался. На душе стало тревожно.

— Может, она в баре? — предположила Наталка, и мы пошли в бар.

Но и там ее не было.

Я выбежал на улицу. Машина Томы стояла в гараже, значит, девушка никуда не уехала. Что с ней случилось? Мысли лезли разные и в основном, нехорошие.

— Да не волнуйся ты так. Никуда твоя пассия не денется.

Что-то мне не понравилось в голосе Наталки. И, вообще, какая-то она не такая, как раньше. С тех пор, как приехала сюда, я ее не узнавал. Может, климат влияет?

Влад задерживался. Погодка была чудной. Небо чистое, без туч, синее, словно глазурь, солнце — яркое и теплое. Один из тех деньков, ради которых мы ожидаем «бабьего лета» и любим его. Нет летней удушливой жары и промозглой осенней сырости. Некий компромисс между двумя крайностями, золотая середина.

Мы устроились в беседке, Наталка, вспомнив о профессиональных обязанностях, сварила и принесла кофе. Я видел, что Игорь Владимирович избегает говорить о делах при секретарше, поэтому тоже больную тему не затрагивал. А так, как говорить было нечего, кофе пили молча, что, отнюдь, не напрягало. Может потому, что голова моя была занята мыслями о Томе?

Заскрипел гравий, через брешь в виноградной лозе я увидел коляску с Мариной. Толкала коляску не строгая сиделка, а Наталья Владимировна. Я вышел, поздоровался.

— Хорошо, что я вас встретила, Вячеслав. Вы не подскажете, куда подевался Владислав Викторович?

Что за утро такое, все кого-то ищут…

— Увы… Он мне не докладывает.

— Он никому ничего не докладывает. Никакого уважения и элементарной порядочности, — проворчала Наталья Владимировна. — Надеюсь, я вас не очень обременю, если попрошу немножко поухаживать за Маринкой?

— Что вы, Наталья Владимировна, с огромнейшим удовольствием.

Марина молчала, демонстрируя, как я догадался исключительно для матери, равнодушие и даже пренебрежение к моей скромной персоне.

— Тогда я вас оставлю, мне нужно кое-что обсудить с Сергеем Петровичем.

Зачем она мне это сказала? Не все ли мне равно, что и с кем она будет обсуждать, да и, вообще, чем будет заниматься? Может, таким образом, дала понять, что разочаровалась во мне, что я не оправдал ее доверия, и что ей без меня есть с кем обсуждать серьёзные вопросы?

Меня такой расклад не огорчал.

— Давай поедем, туда, где нас никто не увидит, — когда Наталья Владимировна отошла, попросила Марина.

Я приложил палец к губам, пока она не взболтнула лишнего, и показал глазами на беседку. Затем крикнул:

— Я скоро, — и покатил коляску вглубь сада.

— Кто там с тобой был, — поинтересовалась Марина.

Мы отъехали уже достаточно далеко, и можно было не бояться, что нас услышат.

— Наталка и ее начальник. Сегодня с города приехал. Ему нужно о чем-то с Владом поговорить, а Влад умотал куда-то, — соврал, не моргнув глазом.

Не совсем соврал, конечно. Можно сказать, совсем не соврал. Просто скрыл часть правды. Ведь Марине не обязательно знать, что Игорь Владимирович не только Наталкин, но и мой начальник тоже.

— Знал бы ты, Славик, как мне надоела эта коляска, терпеть ее не могу.

— Может, пора выздороветь?

— Еще не время. Поехали к озеру.

Я послушно направил коляску к озеру.

— Не пойму, Маринка, зачем тебе это нужно?

— Я уже и сама мало чего понимаю. Когда я узнала, что Влад изменяет мне направо и налево, меня такая злость взяла. Не могла придумать, как ему отомстить. А тут — авария… Думала, пусть за мной больной поухаживает, помучается…

— И никто не догадался?

— Нет. А я в очередной раз убедилась, что никому ко мне нет дела. Каждый занят своим, и всем на меня наплевать.

— А лечащий врач?

Марина хмыкнула. Было в этом звуке столько пренебрежения, что услышь его Сергей Петрович, вся его спесь мигом бы слетела.