Александр Ермак - Ночь рыжей луны

Серж кивнул сам себе и, резко встав, достал из-под кровати гантели. Мышцы приятно, хотя и несколько удивленно, отозвались на нагрузку, которой не ощущали последнее время.

После зарядки принял душ, оделся, быстро позавтракал и уже собирался отправиться на службу, но, глянув на календарь, чтобы оценить, сколько еще осталось до Дня города, понял: сегодня суббота – выходной день, и без особой надобности в отделении появляться нет необходимости.

– Тогда… – сказал инспектор сам себе и достал телефон.

Однако, немного подумав, звонить на номер абонента «Мария» не стал. Снова забросил телефон в карман и решительно пошел на выход:

– Тогда – в больницу!

Машины рядом с домом не оказалось: вспомнил, что она осталась возле «Бешеного кота». Пошел пешком:

– В конце концов, Сен-Бьен не такой уж большой город…

От дома инспектора дошагать почти до любого важного городского учреждения можно было за полчаса. Приоткрыв дверь в палату, увидел: у постели все так же находящегося без сознания учителя сидит не его жена, а какая-то молодая девушка – тоже худенькая и тоже брюнетка, только волосы не длинные, а коротко стриженные.

Серж вошел и негромко представился:

– Я – инспектор Горевски! А вы?

Та сухо ответила:

– Женевьева – дочь…, – кивнула на учителя, – папы…

Серж продолжил:

– Видите ли, я хотел бы…

Но девушка прервала его:

– Подождите, я позову маму.

Она вышла из палаты. Сержу ничего не оставалось, как только смотреть на по-прежнему бледное лицо Марка Донтерна, на его слегка вздымающуюся под покрывалом грудь, на сердечный ритм, высвечиваемый на экране медицинского прибора.

Через несколько минут в палату вошла жена учителя – София. Серж знал, что она, как и муж, тоже преподает, только не литературу, а историю. Взгляд ее был одновременно и усталым, и строгим:

– Я вас слушаю.

Инспектор показал рукой в сторону коридора:

– Может быть, все-таки не здесь?

София согласно вышла, бросив ждущей за дверью девушке:

– Женевьева, вернись к отцу!

Молча преодолев лестничный пролет и несколько дверей, они оказались в больничном дворике. Серж торопливо произнес заготовленные по дороге слова:

– Видите ли, я хотел бы принести свои извинения. Я сочувствую вам и всей вашей семье. Безусловно, я виноват в этой трагедии. Если что-то можно было бы изменить…

Серж говорил, ожидая, что в любое мгновение жена учителя может остановить его: начнет стыдить, укорять, угрожать всеми земными и небесными карами, но София продолжала молча слушать. Глядя на ее ничего не выражающее лицо, подумал: «Возможно, она под воздействием каких-то успокоительных препаратов или просто очень сильно устала?»

– Я готов всячески помочь и Марку, и вам, и всей вашей семье. Если нужны кровь, деньги, еще что-то, вы только…

На этом месте жена учителя спокойно прервала инспектора:

– Спасибо, ничего не нужно. Все есть. Не беспокойтесь.

У Сержа тут же вырвалось незаготовленное:

– Это нелепая случайность… Я, я не хотел стрелять в вашего мужа.

Слова Софии поразили его:

– Я знаю.

Инспектор окончательно растерялся:

– Но как… Вы, вы – святая женщина.

София отрицательно покачала головой:

– Дело не во мне.

– А в чем? – не понимал инспектор.

– И не в вас, – продолжала София, думая о чем-то своем.

Серж так хотел ее понять и потому повторял:

– А в чем тогда? В чем?

София явно хотела что-то сказать, но колебалась. Вдруг из-за двери показалась Женевьева:

– Мама, скорее, скорее!

Жена учителя бросилась за дочерью. Серж, конечно же, следом. В палату, однако, их всех троих уже не пустили: в ней было несколько врачей, медсестра. Они что-то обсуждали рядом с постелью раненого.

Наконец, один из медиков вышел, объяснил:

– Кажется, это кризис, переломный момент, и лучше сейчас к нему никому не заходить, – потом добавил. – Подождите, пожалуйста, в коридоре. В палате пока будет дежурить медсестра.

Женевьева с матерью послушно сели на стулья рядом с дверью. Серж принялся нервно расхаживать по коридору, не зная, что делать дальше: остаться или уйти.

Когда он в третий или четвертый раз прошел мимо палаты, жена Донтера тихо обратилась к нему:

– Инспектор, здесь вы сейчас ничем помочь не можете. Отправляйтесь по своим делам, и храни вас Господь…

Серж согласно кивнул, потом покачал головой:

– Вы – святая… Дай вам бог сохранить мужа… – и напомнил: – Вы, кажется, хотели что-то сказать?

– Не сейчас, извините…