Олег Рогозин - Тринадцатый отдел. Архивные файлы

– В последнее время, – сказал Саша внушительно, – вы, товарищ майор, ведете себя абсолютно неподобающим и даже, я бы сказал, провокационным образом. На вверенной вам базе царит разврат и разгильдяйство, и никакие комиссии из Москвы вас приструнить не в силах. Проанализировав ситуацию, я, как почти дипломированный психолог, хоть образование мое и заочное, могу заключить, что поведение ваше объясняется исключительно тем, что некому вас как следует отодрать. Поскольку больше некому, придется мне эту миссию взять на себя.

Рогозин, кажется, не верил в происходящее. На Сашу он смотрел, как на спустившегося с небес пришельца.

– Расклад понятен, товарищ майор? – насмешливо спросил парень и начал расстегивать рубашку. Руки подрагивали от бурлящего в крови адреналина. Правильно Игорь когда-то называл его «экстремалом», ох, правильно…

– Полковник, – тихо сказал Рогозин, неотрывно следя взглядом за его пальцами, сражающимися с очередной пуговицей, – Завтра… стану.

– Правда, что ли? – Саша против воли почувствовал, как расплывается в счастливой улыбке. Наверное, при других обстоятельствах он бы кинулся на шею начальнику с радостным воплем. Но сейчас, конечно, выходить из образа не стоило.

– Ну что ж, завтра будет завтра, – сказал он, пожав плечами. Рванул с плеч рубашку, наплевав на последнюю пуговицу— та с тихим стуком укатилась куда-то под кровать. Брюки расстегнул, но стягивать не стал— потянулся к Игорю, решительно распахивая на нем халат. Судя по некоторым вполне определенным признакам, тому происходящее скорее нравилось, чем нет. Это, конечно, придавало парню уверенности.

– А вот сегодня, – угрожающе произнес он, нависая над мужчиной, – кто-то получит по заслугам.

– Солнышко, – тихо сказал Игорь, не сводя с него потемневших глаз, – Ты же не будешь меня мучить, правда?

Саша дернул плечом неопределенно, мол, не решил еще, подумаю…

– В спецназе вас ведь учили терпеть боль? – сказал он, и легко прикоснулся губами к плечу мужчины, потом, подумав, скользнул ниже по груди.

– Поэтому, наверное, нет смысла и пробовать… Ну, разве только… чуть-чуть…

Он прихватил зубами мягкую кожу соска, не сильно— ровно настолько, чтобы Игорь стиснул зубы и застонал, не решаясь пошевелиться. Саша подумал, что, если они продолжат в том же духе, он, пожалуй, просто не успеет осуществить свою главную «угрозу». Слишком уж заводят его подобные стоны. Да что там, ему одного взгляда на врезавшиеся в запястья наручники хватало. И выражения растерянности и беспомощности в глазах майора. Даже если потом, освободившись, тот его прибьет нафиг, оно того стоило.

– Нет, – решил он вслух, – Я не буду делать больно. Я попробую, хм… сделать приятно.

И переместился еще ниже.

На подобные ласки у них, к счастью, негласного запрета не было. Хотя и тут инициативу в основном проявлял Игорь, следуя какой-то своей извращенной логике, и у Саши опыт был небогатый. Впрочем, недостаток опыта всегда можно с лихвой компенсировать старанием.

Он чувствовал эмоции начальника, как никогда четко и ясно, как собственные. Связь между ними все крепла со временем, они были, точно рации, настроенные только друг на друга, на одной волне… Саша уже и не задумывался, как это было бы с кем-то другим, с кем-то… обычным. Кто не чувствует под пальцами пульсирующие потоки энергии в теле партнера, не способен уловить малейшие оттенки его настроения, почувствовать, где больно и где приятно, раньше него самого… кто не дышит в едином ритме с тобой, автоматически перенаправляя восходящий поток в нижние чакры – там сейчас энергия нужнее.

Он чувствовал растерянность Игоря, и пряный, будоражащий оттенок страха. Не за себя— его пугало то неясное, темное, животное, что сейчас бурлило в Саше, поднявшись на поверхность. Боялся, что недоглядел, не направил по нужному пути, проглядел подавленную агрессию… Агрессия действительно была, но Саша не чувствовал ни малейшего желания ее подавлять. Пусть видит, пусть принимает таким, как есть, пусть поймет, наконец, чего именно ему не хватало! И одновременно с этим он чувствовал жаркие волны удовольствия, пробегавшие по телу мужчины. Он точно поймал момент, когда тот был почти на пике удовольствия, и резко прервал свое занятие, заставив Игоря разочарованно зашипеть сквозь зубы.

– Еще не вечер, – сказал он, сам удивившись ровному и холодному тону своего голоса. И, потянувшись к тумбочке, вытянул оттуда маленький конвертик фольги.