Олег Рогозин - Тринадцатый отдел. Архивные файлы

– В моем сердце нет места для Света или Тьмы. Там уже лежат пять томов служебной инструкции, утвержденной Министерством Обороны. И еще кое-что.

– И что же? – Саша с трудом сдерживал смех.

– Ты иди работать, сколько можно трепаться, – совершенно обыденным голосом сказал Игорь, отстраняясь.

Выходя из кабинета, Саша безуспешно пытался стереть с физиономии идиотскую улыбку. И как вообще работать в такой атмосфере?

За пределами кабинета обстановка, однако, была весьма нервозной. Тим и Алик о чем-то бурно спорили, казалось, даже в комнате стало ощутимо жарче.

– Вы чего? – спросил Саша, рассматривая товарищей.

– Тим истерит, – сообщила Света, наблюдавшая за происходящим с показным безразличием.

– Да заткнись ты, – огрызнулся парень. На Сашу он тоже посмотрел весьма недобро.

– Слушай, – Саша поймал Тима за локоть, подошел вплотную и на всякий случай понизил голос: – Что такое, а? Ты из-за расследования психанул или что? Я, например, когда пошел в этот парк, тоже понятия не имел, за кем слежу и что происходит, ну честно. Это всё его педагогические приемчики дурацкие, как будто ты сам не знаешь, не первый год же в этом дурдоме!

Тим промолчал и почему-то оглянулся на Алика.

– Тут такая фигня… нам бы поговорить в каком-нибудь… защищенном помещении.

– В допросную комнату? – тихо предложил Саша.

– Как вариант, – Алик встал. – Пойдем.

– Куда намылились? – бросила Светка из своего угла.

– У нас тут мужской разговор, о сиськах и футболе, – все еще агрессивно, но уже более спокойно ответил Тим. – Скоро придем.

Света пробормотала еще что-то сквозь зубы. Ну, по крайней мере, за ними не последовала. Хотя Саша пока не представлял, зачем может понадобиться такая секретность.

Комната для допросов – она же, теоретически, комната для особо важных переговоров – была надежно изолирована от внешнего мира со всеми его электромагнитными полями. Мало того, после слоя изоляции в стенах шел слой, напичканный проводами: он создавал в комнате собственный фон, чуть повышенный, так что долго там находиться не рекомендовалось. Ну и, естественно, пространство было огорожено на энергетическом плане, а защита регулярно обновлялась штатными операторами отдела, строго согласно служебной инструкции. Такая двойная система безопасности работала эффективно, вот только никак не позволяла выяснить, что же действует в конечном итоге – электромагнетизм или магия. Ибо оставлять что-то одно – грубое нарушение тех самых инструкций. Зато ребята развлекались как могли, обновляя защиту. Просто сидеть и концентрироваться довольно скучно, поэтому они старательно изобретали торжественные ритуалы. По углам комнаты прятались заплывшие огарки свечей, невольно оказывая дополнительный психологический эффект на допрашиваемых. Тим однажды даже принес там в жертву голубя, но атмосфера после этого стала совсем нездоровой, пришлось всё заново «чистить».

– Что за тайны мадридского двора, блин? – спросил Саша, как только за ними захлопнулась дверь и внутренний генератор тихо загудел, подавая ток в систему. – От кого мы, собственно, шифруемся?

– От Рогозина, – пояснил Алик. – Или того, кто им притворяется.

Саша присел на угол стола.

– Алик, ты это, когда куришь, выдыхай. Хоть иногда.

– Смотри, – Тим нервно побарабанил пальцами по стене. – Он вернулся хрен знает откуда. Вернулся другим, ты не мог этого не почувствовать, ты же с ним… больше всех общаешься, верно?

– После того, что он пережил, никто не останется прежним, – ответил Саша, нахмурившись. – Но это он, у меня нет никаких сомнений.

– Понимаешь, как все сходится… Некроманта нашего он вроде бы… упокоил. Хотя тот чуть не влез в его тело. И вроде бы проблема решена, врата закрыты или что там такое было-то, но откуда мы это знаем? Со слов Игоря Семеновича. Нас там не было, мы ничего не видели. Даже «ящеры» ничего не видели, потому что весь поселок куполом накрыло. А ты, уж извини… я думаю, мало что разглядел. Да и не туда смотрел, скорее всего.

– Если б ты там был, ты бы тоже нихрена не разглядел, – холодно ответил Саша. – Там такой вихрь крутился…

– Может быть. Не спорю. Но смотри, что получается. Что там было, никто толком не знает. Рогозин нам, как водится, всей правды не рассказывает. Где он был все лето, что его ни один сенс нащупать не мог – тоже неизвестно. Просканировать его нам не по зубам. Это, наверное, только нашему товарищу куратору, будь он неладен, сейчас под силу. А его с тех пор никто не видел. Оля могла бы что-то попробовать, через сны… но… сам знаешь, что. И вот смотри, наступил октябрь, в городе тишь да гладь… Вроде бы. И вот что-то происходит… И как он ведет расследование? Сотрудников вот изолирует друг от друга. Чтобы мы гонялись за ложными целями, и не заметили чего-то другого? Например, очередной Игры?