Охапка влажных дров рухнула рядом с печью, старик снял с раскаленной верхушки металлическую кружку. Оторвав кусочек коры, кинул её в воду и стал медленно вдыхать… Любуясь на возгорающееся пламя и шипящую кровь дерева. Самое время, чтобы поспать. Сложно сказать, сколько времени прошло с последнего пробуждения, сложно сказать, сколько бодрствовал старик: в этих краях нет дней, есть только ночь длинною в вечность.
Сны… Может, это они, или просто осколки воспоминаний об охоте на бескрайних просторах цветущего леса, в деревнях, в селах: кругом смеются люди, все счастливо греются под лучами золотого светила… Как же тяжело каждый раз просыпаться и с горечью понимать, что реальность давно сменилась сюрреалистичным кошмаром, гнетущим и спокойным… – шепот – «она смотрит на тебя».
Старик вздрогнул, его глаза медленно открылись, плотное одеяло скомкано и мирно лежит на полу, тело покрывает слой ледяного пота – чем не повод, чтобы подкинуть еще пару дров в вечный огонь.
У окна что-то привлекло его внимание, сложно сказать, что это было, скорее предчувствие, время паранойи давным-давно прошло, и теперь, когда на душе мертвое спокойствие, стоит прислушиваться к голосам в голове.
Медленно подойдя к окну, старик стал всматриваться во мрак. Пыльное, усеянное разводами и трупами насекомых стекло не давало разглядеть: что же там прячется в вечной тени. Через мгновение послышался звук лязгающих цепей в сарае, и кто-то судорожно пискнул, брови старика напряглись, он схватил топор, лежащий возле печи, и медленно открыл скрипучую дверь. Времени разжигать фонарь не было, к тому же он приносил только тепло, а зрение давно уже приспособилось к тьме, или это был слух… Сейчас уже сложно сказать.
Половица кривого крыльца «застонала», недалеко от него рядом с деревом была фигура, небольшого роста, видно, что ночной посетитель дрожит и дергается, звук цепей становился все громче, и к нему прибавился истошный вопль, все так же доносившийся из сарая.
– Не может быть… – произнес старик впервые за долгое время, время тишины исказило голос, он больше не был идеальным. Из сарая с трудом выползал олень, за ним простирался кровавый след, его задние лапы были порублены, в голове все так же как и прежде торчала стрела, он ужасно выл, подтягиваясь передними копытами в сторону пришельца. Фигура начала всхлипывать, и тонкий голосок произнес:
– Кто здесь?! Помогите, прошу!
По голосу было слышно, что это ребенок, и в этот момент старика обуял неведомый долгими столетиями ужас, кровь вперемешку с «пыльным» адреналином растеклась в чахлом сердце. Миллионы холодных иголочек поднялись, словно горы, из-под дряблой кожи.
Он бросился с топором прямиком на оленя, когда тот был уже в нескольких метрах от ребенка, ржавый топор с тупым звуком расколол череп, старика забрызгало ошметками мозгов, шея животного искривилась, черный язык вывалился из зловонного рта… Но это не остановило оленя, он, немного встрепенувшись, продолжил свой путь, жалобно вопя.
Тогда старик развернулся и кинулся уже на ребенка, разрезающий ночную тишину детский вопль всполошил ворон, мирно клюющих жуков в паре километров от дома…
Мальчик чувствовал потоки воздуха на своем лице, старик мчался по лесу, держа ребенка подмышкой, ловко обегая деревья и перепрыгивая ямы. Ноги с каждым шагом «обрастали» все больше и больше охотничьими нитями. Крики ворон усиливались, старик резко остановился и осторожно посадил мальчика на пенек. Богатое белое платье с золотой вышивкой было покрыто красными линиями, будто ребенка кто-то бил кнутом. Грудь старца выдавала поразительный ритм, поднималась и опускалась, легкие жаждали воздуха. Он посмотрел в глаза ребенка, желая убедиться в том, что и так знал. Прекрасные, чудные голубые глаза без белой пелены, искривлённый от ужаса пухлый ротик, приятный душистый запах детского пота и крови. Охотник еле слышно, нервно пискнул и, одернув себя, настойчиво произнес: – Ты пришел через ворота?
Мальчик протирал ладошками лицо от крови и слез и судорожно бормотал.
– Я ничего не вижу, я что – ослеп?..
Все было верно: мальчик не из этих краев, раны на его теле – из-за острых веток деревьев, на которые он натыкался пока брел по лесу…
Крики птиц переросли в зловещий гул, когда над головой старика образовалась бурлящая воронка из тысячи птиц. Старик взмахнул рукой, и топор воткнулся в ствол дерева рядом с головой мальчика, заставив его всхлипнуть от испуга.
Читать дальше