Илья Ермаков - Лихо

– С кем-то поругалась?

И как она поняла?

– С матерью. А парень мне изменил. Я сама застукала его с другой.

– Паршивая ситуация. И что думаешь делать?

– Хочу уехать подальше.

– Ты считаешь это хорошей идеей?

Я не ответила, потому что и сама не понимала, чего хочу на самом деле. Когда мою машину закончили заправлять, я отблагодарила работника и открыла водительскую дверь.

– Знаешь, если ты поссорилась с матерью, то лучше вернись к ней, – сказала мне незнакомка, – она – единственный человек, который тебя примет, не накажет и простит за все. Ты ведь сама это знаешь, правда?

Подумав над этим, я ответила:

– Ты права. Я вернусь к маме, и все ей расскажу. Завтра у меня начнется новая жизнь. Спасибо.

– Так держать! А с тем гадом даже связываться не смей! Ты поняла меня?

– Да. Обязательно. Больше на него не посмотрю!

Моя собеседница весело покачала головой и закончила так:

– Удачи, подруга!

– Спасибо за совет!

Я села за руль, завела двигатель и рванула прочь. Я развернулась и поехала обратно в город.

Кем бы ни была та девушка, она права. Она помогла мне осознать, что моя мама – единственный человек, которому я сейчас вообще нужна.

На газ я давила уже не так сильно. Что-то мне подсказывало, что стоит ехать медленнее, если я хочу живой добраться до дома. Адреналин мне больше не нужен.

Обойдусь без риска.

Только мама. Только моя мамочка, мой родной человечек, который всегда прав…

Всегда…

А я – дура дочь, – которая орет по каждому поводу, как ненормальная истеричка.

Сучка я. Дрянь.

Настоящая мразь.

Вот, кто я…

Тварь.

Возвращаясь назад, я нашла то место, где выбросила телефон из окна. Остановилась. Вышла на улицу: вокруг темно и прохладно. Нашла свой мобильник. Весь разбит…

Черта с два!

Забрав его с собой, я вернулась в машину и продолжила свой путь. К сожалению, позвонить маме сейчас, как я того хотела, у меня не получилось.

Я мчалась домой.

И вдруг передо мной пролетела какая-то птица с черными перьями.

Она чуть не врезалась прямо в лобовое стекло!

Руки и ноги перестали меня слушаться. Машину занесло на повороте. Я уже не контролировала ситуацию и вообще не понимала, что происходит.

Меня крутило на дороге…

А потом я съехала с асфальта и, кажется, перевернулась.

Впрочем, всего я уже не помню, ведь после этой аварии я потеряла сознание. Когда очнулась, то оказалась уже здесь, в Лихо, где провела целых три года.

С матерью я так и не помирилась. Она меня уже, верно, похоронила.

Когда мы с Виком проснулись, то Вишни с нами уже не было. Возможно, она проснулась раньше и, убедившись, что на улице стало относительно безопасно, ушла к себе домой.

– Мы не вернулись, – вырвалось у меня, когда я снова увидел эти темные стены Кунсткамеры и уродливых младенцев в аквариумах с формалином.

– Конечно, не вернулись! – Вик принялся делась разминку для шеи. – Ты рассчитывал, что проснешься от этого кошмара? Знаешь, я сразу понял, что мы не могли так напиться до чертиков. Фантазии на все это у нас просто не хватило бы.

– И что теперь?

– Но оставаться я не собираюсь!

Вик встал со своего кресла и начал разминать пояс и руки.

– Что ты задумал? – осторожно спросил я.

– Убраться отсюда к чертовой матери. Ты со мной?

– Ты же слышал Вишню. Из Лихо… выхода нет.

– А мы проверим.

Должен признать, что искра надежды на то, что нам с Виком удастся сделать то, чего не удалось Вишне за три года – покинуть Лихой Город, у меня зажглась.

Я не знал, что именно задумал мой товарищ, но одного я его точно не готов оставлять.

– Ты со мной? – спросил Вик меня, закончив «утреннюю зарядку».

– Всегда.

– Тогда пошли.

Утреннего душа или хотя бы элементарного умывания мне сильно не хватало. Мало того, что мы легли спать в своей одежде, которая уже успела изрядно провонять и требовала немедленной стирки, так во рту еще, как в болоте. Мне нужно почистить зубы.

Черт! Из-за отсутствия здесь элементарных средств гигиены я чувствовал себя омерзительно.

Настолько омерзительно, что я хотел скорее покинуть Лихо, лишь бы не появляться в таком виде перед Вишней…

Вик приоткрыл дверь музея и выглянул наружу.

– Как я понял, белого дня мы не дождемся, – высказался он.

На улице нас ждала та же влажная серость и болотные оттенки окружающего мира. Вечные сумерки на границе с ночью. Только подумать – Вишня не видела солнца три года…