Ник Клюев - Смертельная жизнь Тони

– Идём, парень. Сейчас тебе просто необходим отдых.

После этого мужчина посадил его перед другим костром. Рядом было всего три человека – один лет за сорок. Бритоголовый, широкий и с тату на весь череп. Массивные руки и вовсе показались чёрными. Возможно, они действительно были испачканы. Второй оказался совсем мальчиком. Возраст не определить, но то, что школьник, это точно. На нём была кепка и куртка явно не его размера. В ней он выглядел ещё меньше, чем на самом деле. По всему его лицу блестели комочки пирсинга. Третьим был старик. Седой, худощавый и практически голый. Только шорты и совсем разорванная футболка, которую он почему-то не снял. Футболка вся в крови, но на татуированном теле ни царапинки.

«Зачем было стаскивать с кого-то рваную, да ещё и кровавую футболку?»

Старик в кровавой футболке молчал, а бритоголовый и мальчик играли в карты, поэтому Данила никто не трогал. Но обдумать произошедшее он так и не смог. В голову полезли воспоминания о совершенно не нужном сейчас случае, когда он проспал всю ночь с плачущей девушкой, лёжа прямо перед костром.

«Что тебя во мне не устраивало?» – услышал он голос своей бывшей. Воспоминания накатили снежной лавиной. Он как проснулся, разбуженный этими словами. Слух, зрение, обоняние, осязание – всё обострилось в один миг. Пелена спала, дав волю мысли.

Парень положил руку в карман и достал оттуда браслетик, плетённый из цветных резинок.

– Эй, мальчик, что это у тебя? – спросил бритоголовый мужик, удивившись браслету как слитку золота.

– Да забей ты, Папаша. Давай… две девятки, – пропищал мальчик в кепке. Его голос действительно резал слух. Совсем как сигнализация на машине.

Мужчина в последний раз посмотрел на браслетик и продолжил игру.

– Ничего, – прошептал Данил, чтобы никто не услышал за треском горящего мусора. – Совсем ничего нет. – Со злости разорвав браслет на две части, он кинул оба куска в костёр.

От желания покурить в горле появилось очень неприятное чувство.

«Нужно срочно спросить у кого-нибудь сигарету. У Химеры есть моя пачка, но она пропитана кровью… и вряд ли высохла. Но всё же…»

Оторвавшись от сгорающей пластмассы, Данил посмотрел по сторонам. Хима ни где не было видно, зато у ближайшего костра кто-то точно курил. Помимо чёрного, от костра к алым небесам тянулся и белый дымок. Совсем небольшой, пахнущий родным табаком. Он манил к себе, как манит маяк рыбацкое судно, освещая прожектором беспросветную тьму.

Не в силах сопротивляться желаниям, юноша поднялся с бревна и направился в сторону другого костра. Когда он уходил, на него посмотрел молчаливый дед. В его чёрных как уголь глазах невозможно было что-то прочесть. Данил невольно подумал, что именно так выглядит человек без души.

Он стоял к Данилу спиной, но тот узнал его, едва подошёл к костру на пять шагов. Это был Виталик. Его лучший друг, с которым он не расставался с самых студенческих лет, стоял к нему спиной и курил сигарету. Стоял у костра, вокруг которого собрались жуткого вида люди, называющие себя чертями. Эта картина почему-то ничуть не удивила его.

«Значит его тоже похитило то жуткое насекомое…? Что же это за херь всё-таки происходит? Апокалипсис? Пришествие? А может… действительно открылся ад? То живое здание…»

Голову пронзила острая боль. Юноша едва не закричал. Не успел он схватиться за пульсирующие виски, чтобы хоть как-то унять эту боль, как она так же внезапно исчезла. На её место пришло видение. Прямо перед его воображением предстал лысый и атлетически сложенный мужчина с ножом в руке. Лица не было видно, так как его скрывала чёрная мгла.

Наваждение прошло и Данил тут же забыл про него, как забывал кошмары после пробуждения.

– Есть сигаретка? – спросил парень, подойдя с другу со спины. Тот обернулся и посмотрел на него. Всего на секунду на его лице промелькнуло удивление, а затем вновь налезла маска невозмутимости.

«Он всё понимает»

– Да, конечно, – сказал Виталий, достал пачку сигарет. Вынув одну —, протянул другу. Дал прикурить от совсем старой зажигалки.

Вновь тишина. Прям как тогда. Прям, как всегда. Они оба понимали, что лишние слова только усугубят положение. И без разъяснений оба парня давно поняли – где находятся и что, скорее всего, их теперь ждёт.

Блаженно затянувшись, парень присел на корточки. Ему сразу же полегчало. И от того, что теперь он не один в этом кровавом аду, и от первой затяжки за целый день. В глубине души поселилась надежда, что этой ночью он уснёт в этом парке, а проснётся у себя в кровати… или лучше вообще не проснётся. Все равно надежды…