Ник Клюев - Смертельная жизнь Тони

«Ты опоздал»

Рядом с больницей стояла скорая помощь. Едва увидев её, он остановился. Застыв у кирпичного забора, ограждающего областную больницу, он перестал дышать и моргать. Сердце сжалось в комок, а мозг отказывался воспринимать увиденное глазами.

«Красный, синий – красный, синий»

– Этого не может… Как же это… – в полубреде бубнил он, изо всех сил пытаясь принять реальность. Жестокую, но единственную и неповторимую.

«Жизнь, смерть – жизнь, смерть»

– Нет! Это не так! – кинулся он к скорой, затаив в душе израненную надежду. Ей тоже оставалось не долго.

Из скорой помощи вытащили носилки. На них тело, прикрытое простынёй. Носильщиками были мужчины – скорее всего даже не работники скорой помощи. Рядом суетились две женщины. Одна, судя по всему – врач, на что указывала защитная маска и одежда белого цвета. Вторая была старше первой и одета в серое пальто, видимо накинутое в папахах. Чуть позже он пожалел, что не узнал её.

Погода портилась невероятно быстро, становясь ветреной и холодной. На чистое до того небо наползли облака, накапливая скорбные слёзы, чтобы в какой-то миг разрыдаться.

Заметив стоявшего неподалёку мужчину, женщина в пальто взвыла как подстреленный бродячий пёс. В её вопле читалась та самая скорбь и ненависть. Даже большая ненависть, чем его собственная к самому себе. Быстрым шагом направившись к вышедшему на встречу медбрату, она начала на него орать что есть мочи, указывая пальцем в сторону Данила, так и замершего на одном месте, не в силах принять действительность. Когда к нему вернулась возможность здраво мыслить, носилки, врач и женщина в пальто исчезли в дверях больницы. Остался только он, толпа зевак и медбрат, двинувшийся в его сторону.

«Шаг. Ещё один шаг. Быстрее. Я должен увидеть её. Я должен понять, что с ней всё в порядке, и…» – двинулся Данил в сторону больницы.

– Мужчина, вам туда нельзя, – обратился к нему рослый медбрат, когда тот попытался приблизиться ко входу в больницу.

– Кто вы? Вы знаете с кем разговариваете вообще?! Мне позвонили и сказали приехать! Я сорвался с работы и… Я не знал!

Медбрат сочувственно взглянул на него, но не сдвинулся с места.

– Я всё понимаю, но… Вам лучше не видеть этого, – строго сообщил ему медик, многозначительно похлопав его по плечу. – Примите мои искренние соболезнования.

– Это не правда. Такое просто… не может быть. Нет, это вы не понимаете. Я должен быть рядом. Я её муж.

«Красный»

– Вы врёте. Вы же сами всё видели – эта женщина о вас рассказала. Я не подпущу ни на шаг к этой больнице.

Из-за туч, уже успевших загородить майское солнце, на улице начало темнеть. День перестал быть таким светлым и жизнерадостным, теперь больше соответствуя его душевному состоянию.

В какой-то миг он понял, что ушло всё: боль, страх, отчаяние и даже жалость к самому себе. Он не успел, и на этом всё кончилось. Плечи расслабились, напряжение в мышцах ушло, а дыхание стало ровным. Глаза потухли, как две церковные свечки от сильного порыва ветра. Больше нет смысла ни в чём, а перед глазами только…

«Тёмно-алый цвет простыни»

Опустошённый взгляд пал на небо. На синие клубы воды, собравшиеся в стаю, дабы омыть землю влагой. На далёких путников, плывущих по небосклону лишь с одной целью – передать жизнь.

В этот раз всё оказалось по-другому. Синие небеса не спешили дарить земле жизнь, постепенно меняя цвет на противоположный. На цвет смерти.

«Я не помню как оказался здесь. Не помню кто я и зачем живу. Время тянется медленно, а иногда и вовсе застывает на месте. Я понимаю, что всё вокруг меня неправильное, но ничего не могу с этим поделать»

Тёмно-алые капли чьей-то крови падали на асфальт и смешивались с грязью мёртвого города. Это был далеко не первый подобный дождь, на что указывали огромные кровавые лужи, растянувшиеся на целые улицы. Массивные алые тучи не спешили уходить от излюбленного места, с каждым днём только набирая силу.

На одном из пустующих зданий сидел он. Неподалёку назревал ураган, щедро кидая в него порывы бешеного ветра и влаги. Только шестым чувством он понимал, что сейчас полдень. А значит скоро они выйдут на улицу.

«Моё тело тоже не правильное. Я знаю это. Оно уродливо»

Он посмотрел на свою бледную руку с тонкими и неестественно длинными пальцами. В душе как обычно тоска, но она настолько привычна, что почти незаметна. Он не знал другой жизни. Другого существования. Но вместе с этим некая сила твердила ему, что всё вокруг неправильно, мрачно и извращённо.