Юлия Нифонтова - Шиза

– Лорик, это тебе таблетка от жадности, – пояснил Цесарский.

Строгий блюститель санитарных норм Талдыбаев не позволял курить даже на лестнице и выгонял всех на улицу:

– И смотрите там, хвоста за собой не приведите. Терминатор не дремлет! Припрётся – до утра будем нянчиться.

Заядлый курильщик Цесарский, из желания хоть чем-то досадить коварной Зденке, нежно воркующей с Хромцовым, стал демонстративно оказывать Большой Матери повышенное внимание и, выходя подымить, надевал её роскошную норковую шубу. После очередного перекура, снимая манто, Цесарский вместе с зажигалкой извлёк из кармана спрятанные и забытые там улики: свечной огарок с яркой открыткой. Пробежал глазами текст и взорвался напыщенным, цирковым конферансом:

– Внимание! Внимание! Достопочтимая публика! Приглашаем вас на Новогоднее Шоу «Тайны магии»! В программе: фокусники – чародеи, клоуны – ясновидцы, маги – иллюзионисты. И специально приглашённый гость, лауреат всевозможных премий, ЗНАМЕНИТЫЙ ГИПНОТИЗЁР – ИГОРЬ АГАФОНОВ! Аплодисменты!

– Как?!

– Это ж наш Гапон!!!

Оглушённая сюрпризом, публика переводила взгляды то на пёструю контрамарку, поднятую Цесарским над головой, то на Гапона, оказавшегося специально приглашённым лауреатом.

Гвоздь программы, не меняя угрюмо сутулой позы, меланхолично усмехнулся:

– Цес, к чему этот фарс? Успокойся. Приглашаю всех на выступление в Дэ Ка «Сибэнергомаш».

Но возбуждённая компания не слушала объяснений, а с жаром продолжала третировать несчастного Гапона:

– Ах, вот кто есть ху!

– О-о, экстрасекс!

– Гапоша, загипнотизируй экзаменационную комиссию. Пусть нам всем пятёрки поставят!

– Ага, догонят и ещё раз поставят.

– А ты меня можешь прям сейчас заэтосамывать? – настаивала Лора.

– Покажи, братан! – голосили вокруг, – Ну, пожалуйста!

Замученный повышенным вниманием, Гапон долго и безуспешно отбивался от восторженных ценителей:

– НЕЕ-ЕТ! Речи не может быть! К тому же я сегодня спиртное пил. Нельзя. Не могу. Нет-нет.

Но хитроумный интриган Цесарский выдвинул гипотезу, которая заинтересовала самого чародея:

– Я читал, что когда любого находящегося под гипнозом просят нарисовать человека, то он рисует, непременно, только себя самого. Проверим?

– Ну, что ж…

– Для чистоты эксперимента выдвигаю кандидатуру Хромцова. Он-то с любым портретом точно справится! Да, и Зденку. Она тоже с недавнего времени предпочитает портретный жанр, – предложил мстительный Цесарский, припомнив как льнёт к общепризнанному герою принцесса мужских сердец… и после короткой паузы неожиданно продолжил:

– И Янку ещё!

– Ну, спасибо тебе, брат, за доверие! Потом поймаем…

– Гад ты, Цесарик, редкий, из террариума!

– Дорогая, это производственная необходимость. Сугубо ради чистоты эксперимента. Так сказать, контрольный выстрел.

Стол отодвинули в угол. Зрители рассредоточились по периметру. Янку, Зденку и Хромцова усадили на стулья посередине комнаты. Гипнотизёр сел напротив, несколько минут сосредоточенно смотрел в пол, затем, сняв толстые очки, медленно поднял тяжёлый взгляд.

– Хорошо ли вам видно меня, бандерлоги? – гундосо встрял в выступление Цесарский.

– Так, всё. Ни слова больше!

Гапон за считанные секунды ввёл пациентов в глубокий транс… – и праздник удался! Глядя прямо перед собой пластмассовыми глазами – пуговицами, Хромцов и Зденка безропотно выполняли команды «кукловода». Янка тоже впала в беспамятство, но ни на что не реагировала, даже не разомкнула век. Публика веселилась от души. Сначала подопытные собирали ягоды на лесной полянке, ползая по затоптанному полу. Купались в тёплом озере, раздевшись до нижнего белья.

– Только не надо здесь реалити-шоу устраивать! Это п о шло! – Возмутилась Большая Мать.

Но остальным зрителям представление явно понравилось. В образе Наташи Ростовой кружилась невесомая Зденка с поручиком Хромцовым на балу в быстром вальсе. Затем окостеневшего Хромцова положили на спинки стульев, подставив одну под голову, а другую под пятки. Как на деревянную скамью на него уселось сразу четыре человека, но тело нисколько не прогнулось. Под испуганные ахи-охи на хромцовском животе попрыгал увесистый Армен.

Наконец, Гапон выдал подопытным планшеты, бумагу, карандаши и приказал нарисовать человека. Янкин лист так и остался белым. Зато Хромцов блестяще справился с заданием, подтвердив предположение Цесарского. На автопортрете художник выглядел даже живее, чем в данный момент, в замороженном сомнамбулическом состоянии. Но, белоснежная блондинка Зденка изобразила себя черноволосой девушкой в платье девятнадцатого века и подписала внизу: «Nathalie. An.1812». Гипнотизёр вдруг заметно смутился: