Марта Кауц - Антология хоррора 2019

На сороковой день я проснулась от резкого, тошнотворного запаха мертвечины. Мне казалось, что пахнет именно от меня, настолько он был силён. Стоило попробовать встать с кровати, как оказалось, что мир безбожно качается и пол все время движется навстречу. А едва я добежала до ванной, меня вывернуло наизнанку.

Склонившись над белоснежной раковиной в пустых рвотных позывах я к ужасу своему поняла, что сбой менструального цикла был вовсе не на нервной почве.

Первый же купленный в аптеке тест подтвердил мои опасения. Я всматривалась в яркие розовые полоски и думала, почему всё так? Ведь и я мечтала о нормальной семье, о ребёнке и надежном супруге. Но судьба распорядилась иначе. Мой муж сам же лишил меня возможности иметь детей, когда на раннем сроке первой беременности избил до потери сознания и оставил истекать кровью на холодном кухонном полу.

А теперь, словно злая насмешка, последний подарок моего мертвого супруга. «Ты думала, что я так просто отпущу тебя?» – всплыли в памяти его слова с той ужасной последней встречи.

Адская боль внизу живота заставила проснуться среди ночи. Казалось, нечто ужасное прогрызает меня изнутри и ломает кости. Я не могла пошевелиться, от каждого движения боль лишь усиливалась. С огромным трудом, удалось скинуть с себя одеяло и в ночных сумерках я увидела, что мой живот увеличился до огромных размеров, словно, вот-вот должна родить. Очередная волна боли пронзила насквозь, заставляя взвыть. Я ощущала, как плод, пытаясь вырваться из моего чрева, разрывает все внутренности на части. Словно, желая завершить то, на что не решался его мёртвый отец.

* * *

Соленые капли крови усыпали комнату до самого потолка.

– Хорош тут сыпать крошки, Карпов! – возмутился Стужев, брезгливо глядя на жующего бутерброд судмеда, – И вообще, ты тело осмотрел?

Карпов медленно прожевал очередной кусок и выдал:

– Да, Сергеич, впервые такое вижу. Уж что-что, но такое.. Короче, девицу будто изнутри кто-то выгрыз. То ещё зрелище.

Лейтенант молча склонился над трупом, осматривая рану. Весь живот изуродован, словно стая диких хищников среди городских джунглей нашли свою жертву. Вот только следы зубов были вовсе не звериные, хоть и довольно мелкие…

– Будто ребёнок кусал, – дополнил мысли лейтенанта Карпов, смачно откусывая очередной кусок своего обеда.

Руки полицейского невольно задрожали, в нос ударило смрадом давней мертвечины.

– Забирайте, – хрипло распорядился лейтенант и отвернулся в сторону, прикрыв лицо платком.

Шагая на запах разложения, Стужев заглянул за растрёпанный старый диван, заляпанный кровью. В углу, свернувшись калачиком, лежал полуразложившийся труп ребёнка.

Тьма. Холод. Тишина, разрываемая скрежетом и стоном металла. Хотя… Может быть это и не стон вовсе, а песня? Дикая первобытная песня, которую поют сминаемые давлением балки и переборки.

Ну да, ультрасовременная конструкция, ну да, сверхсекретные сплавы, ну, снова да, надёжность и управляемость, которой может позавидовать космический корабль. Только толку-то? Против лома, как известно, нет приёма. Против торпедного залпа в упор – как оказалось, тоже.

Дышать тяжело – кислород в пока ещё не совсем затопленном отсеке аварийной подводной лодки не бесконечный. Да, пока худо-бедно хватало, но рано или поздно, дышать станет тупо нечем.

Наплевать. Отбоялся. Учёный я или где? А мы, учёные, такие учёные… Мы из любой ситуации теорему забацать можем. Нет, то, что никто из участников нашего проекта живым отсюда не уйдет, это не теорема, и даже не вопрос, а самая аксиомистая аксиома. Вопрос в том, как сдохну именно я? Что произойдёт раньше – разгерметизация отсека, или закончится кислород? А, да.… Из менее вероятных вероятностей – простыну, заболею и умру от воспаления лёгких. Аптечки то в этом отсеке нет…

Смешно… Прям умереть от смеха можно…

Хотя.… А что ещё остаётся? Работать? Так наработал уже.… На свой хребет. По самое «немогу» наработал.… Вся наша научная группа наработала себе на памятник нерукотворный.

Зато у обычных людей последний приют два метра от поверхности, а у меня.… У нас у всех… Больше трехсот. И саркофаг круче, чем у фараонов в Египте. По крайней мере, не дешевле точно…

О, можно песни петь.… Экономь кислород, не экономь…

Решено, щас спою… Что там в этом мультике волк пел? А, не, там не он пел, он выл. Может и мне завыть? Вот как—то вот так – уууааауууу… А-а-а-а-а… Мать вашу, и ведь вроде бы давно ко всему готов, но всё-таки, страшно-то каааак.