Марта Кауц - Антология хоррора 2019

– Нет, ничего. Хотя… – Вендсдей задумчиво прижала платок к губам, – Пару раз он упоминал, что видел моего друга, Эдди, у дома. Я воспринимала это как плохую шутку.

– И почему же? – оживился следователь.

– Видите ли, это невозможно, – печально произнесла Вендсдей, – Эдди умер летом, перед выпускным классом. Несчастный случай. Его сбила машина.

Я помню день нашей свадьбы, будто это было только вчера, не потому, что совсем недавно пересматривала съёмку, а потому, что это был один из немногих светлых дней в нашей семейной жизни. А, возможно, и единственный.

Все последующие кажутся мне сейчас каким-то ужасным сном. Кошмаром, из которого я никак не могла выбраться. Бездонным болотом, в котором тонула всё глубже и глубже с каждым днём.

«Как ты?» – спросили меня после известия о его гибели. Как я? Как я?! Как человек, которому удалили гангренозную ногу. Мне всё ещё больно, но теперь я точно уверена, что буду жить.

«Привет, любовь моя» – шептал он, приходя среди ночи и дыша на меня алкоголем. А после, накрывал мое сонное лицо подушкой и прижимал к кровати, глядя, как я в панике пытаюсь вырваться. В ужасе я колотила руками воздух. Царапалась и пиналась, пытаясь отбиться до того, как закончится кислород. Но он и сам всегда знал, когда надо остановиться, поэтому убирал с лица подушку, хватал за шею и злобно рычал:

– Ты мне не рада, любовь моя?

Я плакала и умоляла его не делать то, что он делал дальше. Но, как зверь, загнавший свою добычу в ловушку, это чудовище уже не могло остановиться. Он впивался в меня зубами, оставляя на коже багровые отметины, и с особым садизмом возвращал все супружеские долги.

Однажды, я решилась сбежать из дома. Ушла на работу, а обратно не вернулась. Поехала на вокзал и купила себе билет до ближайшей глухой деревушки. Поезд шёл больше пяти часов и поздним вечером я вышла на пустой, незнакомой станции. Он ждал меня там.

– Привет, любовь моя. Сбежать хотела? – со всей силы ударив в живот, поприветствовал супруг, – Ну-ну, что-то у тебя ноги подкосились от дальней дороги, – подхватив руками и не давая упасть от боли, он потащил меня в машину. Та ночь закончилась переломами двух рёбер.

На работе с тех пор я больше не появлялась. И на полгода вообще перестала выходить из дома. Каждый вечер он приходил и избивал меня до беспамятства. Всё тело напоминало один огромный синяк. Всё, кроме лица. Что-что, а лицо его милой жёнушки всегда оставалось нетронутым.

Вспоминая те дни, меня постоянно мучали фантомные боли во всем теле. Я, как сломанная кукла, боялась, что все это окажется его очередной жестокой насмешкой. Боялась, что он окажется жив. Любые шаги на лестничной клетке заставляли меня внутренне содрогаться.

На похоронах я рыдала не от горечи потери, я рыдала от счастья, что все наконец закончилось. Что мне больше не придется жить в страхе и ужасе, ежедневно опасаясь за свою жизнь. А едва гроб скрылся под многометровым слоем земли, меня покинуло ощущение постоянной тревоги. Придя вечером домой, я рухнула на кровать без сил, впервые за долгое время ощущая усталость вместо боли. С тела, наконец, начали пропадать постоянные синяки. И впервые за несколько лет, находясь в абсолютно пустой квартире, чувствовала себя в безопасности.

Той ночью я проснулась от дикого холода, словно в раз наступила зима. А после услышала его.

«Ну, здравствуй, любовь моя» – хриплый и до боли знакомый голос шепнул на ухо. Внутри все сжалось, а тело покрылось липким потом.

Я думала про себя, «Этого не может быть, он умер! Он умер!!! Этого не может быть!!!» Но холодные, костлявые пальцы вцепились в шею, доказывая обратное.

«Ты думала, что я так просто отпущу тебя?»

Ненавистный голос скрежетал над ухом, заставляя дрожать от ужаса. Я чувствовала, как его ледяные пальцы гуляют по моему телу, и понимала, что последний супружеский долг принять мне всё-таки придётся…

Я лежала неподвижно, пока он стаскивал с меня одежду. И пока, он огромной горой нависал надо мной. И пока он с силой вбивал меня нашу кровать. В неверном свете луны, я видела его посиневшее лицо. Как и при жизни, оно было обезображено застарелой злобой. Смрадный запах разложения то и дело ударял в нос, вызывая приступы тошноты. От ужаса и отвращения, самообладание покинуло меня и я провалилась в спасительное забытьё. А когда очнулась, первые лучи солнца глядели в распахнутое окно. Рядом никого не было.

«Это всего лишь сон!» – повторяла я себе на утро, когда заваривала кофе. И когда мылась ванной, что есть сил натирая кожу мочалкой. «Это всего лишь сон!» – повторяла, стоя перед зеркалом и глядя на расцветающие по всему телу синяки. Этого не могло быть, и я отлично это понимала. Но тогда почему мне было так плохо? И почему тело болело так, словно меня переехал каток?