Даниил Варсанофьев - Незаконченные сказки. Всё в ваших руках…

Выкатившись на балкон, он закричал во всё горло:

– Бог! Умоляю, если ты есть, дай мне второй шанс, умоляю!

И тут в него ударила молния…

Пожилой мужчина сидел в красивой старинной гостиной и заваривал чай. Уютно устроившись в кресле, он размешивал в чашке горячий напиток, как вдруг помещение озарила вспышка, и перед ним рухнул на пол мужчина лет тридцати пяти-сорока. Старик от удивления ахнул и выронил чашку из рук. Фарфор разбился, и на паркете образовалась небольшая лужица.

Тем временем, держась за голову, пришелец попытался подняться. Делал он это натужно, с трудом, будто не пользовался ногами больше десяти лет. Пожилой мужчина вгляделся в лицо и ахнул ещё громче, его лицо исказилось так, будто он призрака увидел:

– Винсент… Неужели? Винсент Торн, это ты?

Пытавшийся подняться мужчина кивнул, и тогда старик кинулся ему помогать. Усадив гостя в кресло, в котором сам недавно сидел, он начал причитать:

– Господи, это действительно ты? Но как? Сколько лет…

Винсент поднял голову и точно также обомлел:

– Учитель Зигмунд? Вы живы? Нет, этого не может быть. Как вы можете быть живы, если вы умерли через год после выхода на пенсию…

– Постойте-постойте, Винсент, я то живее всех живых, а в могиле должны лежать как раз вы…

– О чём это вы? Почему в могиле? Я ведь был на ваших похоронах. Или я тоже умер и это загробный мир?

И тут Винсента ущипнули:

– Убедились в реальности, молодой человек?

– Д-да… – растирая ущипленную руку, Винсент кивнул.

Теперь он не сомневался том, что то, что творилось с ним сейчас ни сон и ни тот свет, но учитель Зигмунд. Внешность, манера речи, этот сердитый тон – это точно был он, классный руководитель, чьим последним выпуском был класс Винсента.

– Итак, Винсент Торн, потрудитесь объяснить, почему вы живы? Вас ведь расстреляли двенадцать лет назад, как одного из повстанцев и политических диссидентов, пытавшихся незаконно пересечь границу.

– Прошу прощения, учитель Зигмунд, но я вас не понимаю. Единственный раз, когда я попал под пулю – это был тот злосчастный выпускной…

– Ложь. Вас вообще не было на выпуске моего последнего класса, Винсент Торн. Говорите правду и от этого будет зависеть, как быстро я вызову сотрудников из Бюро Спасения.

– Да нет же! Я был там, танцевал вместе с Кларой Шольц, а потом ворвался Макс и открыл пальбу из карабина. Он меня ещё ранил и с тех пор я прикован к инвалидному креслу.

– Если то, что вы сейчас сказали, правда, то тогда потрудитесь объяснить, как вы сейчас стояли на своих двоих, перед тем, как я усадил вас в кресло?

И тут Винсент замер, ведь он сейчас действительно стоял на своих двоих. Желая удостовериться в этом, он поднялся с кресла и не поверил своим глазам. Он стоял. Шаг, второй, третий.

– Учитель Зигмунд. Это невероятно, я хожу! Хожу!

– Разумеется, вы ходите! Итак, я звоню в Бюро Спасения, пусть забирают вас и сами решают, что делать…

– Стойте, не надо никаких бюро, я докажу вам, вот шрамы от шрапнели и операции! Вот, смотрите!

На сих словах мужчина задрал рубашку и повернулся спиной. Пожилой мужчина принялся рассматривать шрамы.

– Но всё равно, это не отменяет той несостыковки, что вы ходите, при том, что сами сказали, что прикованы к инвалидному креслу, Винсент.

И тут, повернувшись и рухнув обратно в кресло, мужчина схватился за голову…

– Та молния… Она ударила в меня… Вспышка, яркий свет, а затем… Я, перед вашей гостиной, попал куда-то ещё… Секунду… Начинаю припоминать… Это была лестничная клетка моего дома… Стоял перед своей квартирой… Дверь начала открываться… Оттуда вышел молодой я… В костюме… Торопился на выпускной… Я остановил его… Вырубил и затащил в квартиру… Затем опять вспышка… И вот я здесь…

– То есть, вы хотите сказать, что совершили путешествие в прошлое, изменили его и теперь оказались здесь, верно?

– Вы мне не верите?

В голосе мужчины чувствовалась досада, но учитель весело заговорил:

– Нет, отнюдь, я вам очень даже верю, как говорил мой коллега: в экспериментальной физике такое на каждом шагу. Значит, получается, вы попали в альтернативное, для вас, настоящее. Сколько вам было, когда в вас попала молния?

– Тридцать пять…

– Да всё верно, Винсенту Торну моего мира тоже сейчас было бы тридцать пять, земля ему пухом. Тогда налейте себе чаю, а я сейчас приберусь и расскажу вам очень интересную историю.

На этих словах Зигмунд, пригладив седую бороду, начал собирать осколки фарфоровой чашки. Винсент не стал наливать себе, он лишь тихо дожидался своего или не своего бывшего классного руководителя. Закончив с уборкой, пожилой учитель грузно уселся в соседнее кресло.