Артём Демченко - «Мне по пути...»

Голову захлестнули мягкие хлопья снежной перины, изнеможенное лицо утонуло во всеобволакивающей снежной простыне.

— Вот и конец, — слабо пробормотал простуженным, еле слышным голосом молодой прокурор.

— Вставайте, господин уездный прокурор! — раздался чей-то задорный голос впереди нашего героя. — Полно отчаиваться! Вы же человек офицерской чести, человек несгибаемой, стальной воли! Или же Вы не оправдали наших надежд?

Эти слова раздались в голове Мекенора, словно гром среди ясного неба. Подняв голову, наш герой увидел то, от чего по его спине побежали холодные мурашки восхищения. Перед ним стоял ни кто иной, как сам Фаддей Фадеевич Беллинсгаузен — первооткрыватель Антарктиды, что теперь носила название Тенгоронского посада. Он стоял гордо, с высоко поднятой головой, благосклонно созерцая попавшего в беду ревизора; петлицы на его тёмно-синем мундире с золотыми пуговицами сверкали ослепительным блеском на тусклом свете редких лучей солнца; его серьезное лицо украшали роскошные ухоженные каштановые усы; глубокие светло-карие глаза сияли какой-то особенный теплотой и благосклонностью, желанием помочь попавшему в беду отважному потомку.

— Не может быть… — слабо пробормотал наш герой, протерев застланные снежной пеленой глаза.

— Да, господин уездный прокурор, — с каменным спокойствием ответил первооткрыватель, подойдя к изнеможенному юноше. — Это я.

— Как… Как Вы здесь оказались? — дрожащим голосом озадачился Мекенор, медленно подняв голову. — Вы пришли забрать меня с собой?

— Нет, друг мой, — на лице Беллинсгаузена заиграла открытая улыбка. — Я пришёл прогуляться с тобой по этому великолепному миру. Я горжусь Вами, господин прокурор: Вы — достойный потомок славных предков. Вас ждут дома. Пойдёмте, голубчик — мне по пути…

С этими словами статный предок приосанился, поправил мундир и уверенным шагом направился в сердце бушевавшей вьюги. Наш герой всё ещё не мог поверить в произошедшее. Ему казалось, что все эти видения — последние кадры, что видит умирающий мозг перед бездной небытия. Собрав в кулак последние силы, сотрясаясь от жуткого холода, сковавшего всё тело с головы до ног, Мекенор поднялся с земли и гордо заковылял вслед за уверенно шедшим вперед героем давно минувших дней.

Всю дорогу предок шёл молча, чинно шагая в густой снежный туман, время от времени дожидаясь обессиленного потомка. Прокурор всеми силами старался не отставать от своего спасителя, изредка спотыкаясь о выпиравшие ледяные наросты. И лишь в те моменты, когда силы уже, казалось, покидали нашего героя, дух Беллинсгаузена повторял: «Вставай, Мекенор! Ты сможешь! Я верю в тебя!» Эти слова заставляли Кулиэльского вставать и идти дальше, превозмогая всю боль, терзавшую его тело. Мгновения сменялись минутами, минуты — часами, а уездный прокурор Мекенор Кулиэльский всё следовал за Фаддеем Фаддеевичем, стараясь не отставать от него ни на шаг.

Наконец, несмотря на все старания нашего героя, остатки сил покинули его, и вконец обессилевший уездный прокурор, больше не в состоянии продолжать путь, рухнул на снег, словно бездушная каменная глыба. Лицо вновь ощутило жгучий холод. Мекенор попытался пошевелить руками и ногами, но все попытки были тщетными: конечности больше не слушались его, безжизненно утопая в разбушевавшейся метели. Чуть не плача от бессилия, наш герой сиплым дрожащим голосом простонал:

— Господин Беллинсгаузен, я больше не могу… Оставьте меня здесь.

— Хорошо, друг мой, — с каменным спокойствием согласился дух. — Но прежде чем я уйду, сделай мне одолжение.

— Разве я могу что-то сделать в благодарность Вашему милосердию? — удивился окоченевший от холода прокурор.

— Больше, чем ты можешь представить, — улыбнулся великий полярник. — Просто подними руку вверх.

— Но разве…

— Подними! — строго приказал полярник. Наш герой кивнул и медленно поднял окоченевшую ладонь вверх. В ту же секунду вдалеке послышался спасительный гул глайдера спасателей — датчики засекли движение, поэтому теперь Мекенору было не о чем волноваться. Он был спасён. Завидев вдалеке силуэт спасательного транспортника, прокурор засиял от радости. Ему хотелось кричать от неописуемого чувства восторга, но простуженные голосовые связки уже не могли этого сделать.

Даже когда двое крепких парней уложили уездного прокурора на антигравитационные носилки, быстро занесли внутрь просторного реанимационного отделения и повезли в сторону Дежнёвского уезда, наш герой всё повторял и повторял: «Ему было по пути… Ему было просто по пути…» Случай, произошедший с простым уездным прокурором, облетел всю Империю Солнечной системы.