Кае де Клиари - Улли и горшок золота

Как бы там ни было, за оставшиеся от ночи полтора часа, я выспался, словно дрых часов двенадцать. Ладно! Иногда такое случается. Со мной было несколько раз, вот только не припомню, когда именно.

Самое главное, что плохое настроение улетучилось вместе со всеми ночными химерами. Вот же глупость была себя так ночью мучить! Жизнь это сложный и неровный путь, так неужели надо убиваться из-за того, что на этом пути и о камень споткнёшься, и о корягу зацепишься, и в лужу, а то куда похуже, сядешь?

Подскочил с кровати, словно сбросил с плеч лет двадцать пять. Сначала вприпрыжку в ванную, затем на кухню, где жена, убежавшая на работу, раньше меня, оставила на столе завтрак…

Я замер на пороге кухни с полотенцем в руках, так и не донеся его до лица, чтобы промокнуть влажные после бритья щёки. Наверное, я сейчас представлял собой идеальную модель для скульптора, ваяющего статую под названием – «Олух удивлённый»!

А всё потому, что на кухонном столе, поместив свой зад на сахарницу и поставив не самые чистые ноги на край блюдца, где была моя чашка, сидел Улли! Сидел и с невозмутимым видом хрустел круглой печенькой, которую держал обеими руками, словно руль автомобиля.

– Эй, эй! Прекрати! Что я тебе такого сделал-то? – вдруг выкрикнул он, делая движение, чтобы встать.

И тут я сообразил, что держу одной рукой концы полотенца таким образом, что в сложенном виде оно превратилось в мягкую дубинку. Таким оружием и человека-то можно сбить с ног или, по крайней мере, славно отховозить. А если вы опытный боец, то обезоружить и оглушить вооружённого противника. Для существ размером с кошку, удар этой влажной палицы, мог стоить сломанных рёбер, а для крыс и им подобных он почти всегда смертелен.

В каждом из нас дремлет прапредок – охотник и воин, а потому, увидев потенциальную добычу, (врага, опасное или просто непонятное существо), мы инстинктивно готовимся к обороне или атаке, даже если это не имеет практического значения. Конечно, я не собирался нападать на Улли, а потому тут же сложил полотенце и повесил его на спинку стула. Сам сел на стул рядом.

– А, вот это другое дело, – сказал человечек, всё ещё поглядывая на меня с опаской. – А то, только увидел, так сразу драться! Нехорошо, а?

Я кивнул. Вот так взять и заговорить с тем, кого в природе быть не может, не так просто, как кажется. Но теперь я мог разглядеть его как следует. Понятное дело он не был серебряным ни, по сути, ни по цвету. Собственно, я понял это ещё ночью, ведь луна всё окрашивает в серебряный цвет, соответственно собственному сиянию.

Цв е та Улли был самого обычного, человеческого. Его одеяние оказалось зелёным, что ещё больше роднило его с Питером Пэном, а вот волосы… Назвать их просто рыжими было бы неправильно. Бронза с добавлением золота, вот какой это был цвет! Очень красиво, правда, это делало его похожим на куклу-девочку, но всё же это был парень.

– Ну, что уставился? – спросил он с грубоватой насмешкой. – Лепрекона не видел?

Это кое-что объясняло. Именно кое-что, не всё, конечно. Лепрекон! Их обычно изображают в этаких камзолах, килтах, шляпах с высокой тульей, башмаках с пряжками и гетрах. Он же был одет чёрти во что, бос и без шляпы. Килта тоже не было. Но это явно был лепрекон! По озорной хитрой физиономии видно.

– Хорошо сидим! – констатировал факт Улли, явно потешаясь над моим замешательством. – Ты вообще завтракать намерен? Ешь, давай, а то время не резиновое.

Я спохватился. Время действительно было не резиновое, а сейчас его осталось крайне мало. Кое-как запихав в себя остывшую яичницу и бутерброд с колбасой, дважды подавившись, (Улли при этом хлопал меня по спине, забравшись на плечо), я закончил завтрак, и, так и не сказав ни слова, потащился одеваться. Когда я сунул нос на кухню, попутно завязывая галстук, Улли собирал посуду в раковину и упаковывал остатки колбасы в полиэтиленовый пакет для отправки в холодильник.

– Потом! – крикнул он, увидев меня. – Вечером поговорим, а то ты на работу опоздаешь.

На работу я шёл со странным чувством. Не давала покоя мысль, что я оставил в руках подозрительного типа беззащитную квартиру. Но с другой стороны, если всё что я думаю о своём новом знакомом, правда, то его без толку выставлять за порог. Для лепрекона замков и дверей не существует.

День прошёл необычно. Я ожидал традиционных заподлянок со стороны начальника, но тот, как будто забыл о моём существовании. Поздоровался, глядя в бумаги, зачем-то спросил о жене и дочери и прошёл мимо. Новых сверхсрочных заданий, которые затрудняли бы выполнение старых, не было, а ведь это его любимый приём.