Олег Горос - А утром пришел Фо…

– Девушка? – взволнованно перебил я. – Блондинка или брюнетка?

– Какая разница? – цыкнул на меня Агеев. – Продолжай, Рыб ал кин!

– На чем я остановился? Ах да, девушка… – продолжал тот. – Поначалу я не разглядел ее лица. Просто по фигуре, одежде, длинным волосам понял, что это баба. Она шла по тропинке, словно манекенщица на подиуме. «Стой, кто идет, говорю!» – снова крикнул я, а сам уже приготовился пальнуть в воздух предупредительный. «Что ты, Саша, это же я!» – отвечает. Я аж охренел, услышав голос. Ушам не поверил! А она прошла еще пару шагов и остановилась. Фонарь осветил ее лицо. Это и правда оказалась Милка! Та самая, представляете?

– Что еще за Милка? – удивился Агеев.

– Ну, моя подружка с гражданки. Помните, я про нее рассказывал?

– Здесь, на посту? – Разводящий с сомнением взглянул на него.

– Я сам охренел! – ответил Рыбалкин. – Короче, она говорит, мол, ты так долго мне не писал, вот я и приехала тебя навестить. «А как сюда попала?» – спрашиваю.

Это ж черт-те сколько километров от части! Ответила, что комбат ехал в караул с проверкой, она с ним и напросилась. «Мне сильно-сильно, – говорит, – хотелось тебя увидеть!» А сама уже подошла так близко, что я ощущал запах ее духов. Ну и бросилась мне на шею со словами: «Я так соскучилась!» – и все такое…

У меня защемило в груди. Неужели я тогда общался с Сашкиной подружкой?

– Ну ты даешь, Рыбалкин! – покачал головой Агеев. – Тоже мне часовой… Под арест захотел?

– Нет, я, конечно же, пытался ее оттолкнуть, сказал, мол: «Мне нельзя! Я же на посту!..»

– Хорош врать-то!

– Ну ладно, ладно… Не говорил. А ты бы, скажи, удержался? – огрызнулся Рыбалкин. – В общем, она давай расстегивать лямки на бронежилете…

Неподалеку раздался треск ломаемых веток и шум листвы. Агеев поднял руку. Рыбалкин умолк. Разводящий прислушался, осторожно выглянул из травы.

– Птица, – сообщил он, снова опускаясь на дно окопа. – Ну, и что было дальше?

– Что дальше… – Рыбалкин провел ладонью по лицу. – После этого дела я, видимо, задремал. Не знаю, сколько прошло времени. Проснулся от щелчка. Как оказалось, это Милка нажала на кнопку – отстегнула штык-нож от моего автомата. Я открыл глаза аккурат в тот самый момент, когда острие нависало над моим лицом. Хорошо, успел увернуться, потому как в следующий миг штык-нож воткнулся в землю, в то место, где мгновение назад была моя башка. В полумраке я разглядел голую Милку со штык-ножом в руке, машинально оттолкнул ее, попытался встать, да только помешали спущенные до колен штаны. Моя разъяренная подружка тут же снова набросилась на меня, повалила на спину. Правда, на этот раз мне удалось поймать ее за запястье той самой руки, что сжимала нож. Милка наваливалась на меня всем весом, явно пытаясь засадить клинок мне в горло. Сейчас вспомнить – кино, да и только! А тогда чуть в штаны не наложил…

– Ты без штанов был, герой-любовник, – хмуро заметил Агеев. – Что дальше?

– Длинные волосы падали мне в глаза, в фиолетовом свете фонаря я видел искаженное злобой лицо подружки. Да только весовые категории-то у нас разные. Я без труда отвел ее руку в сторону и, придавив державшую нож ладонь к земле, резко ударил по запястью. Рука Милки ослабла, нож оказался у меня. Я рванул его из земли и… Уж не знаю, как так получилось… В общем, ударил. Как-то машинально – просто махнул рукой, не целясь никуда конкретно. Да только попал! Я почувствовал, как лезвие вошло в тело. Милка вскрикнула, отползла в сторону. Я же быстро вскочил, натянул штаны. Гляжу – Милка сидит неподалеку на траве, правой рукой прикрывает рану на животе, а сквозь пальцы хлещет кровь. Она подняла голову, в глазах слезы, губы дрожат. Я же вдруг понял, что именно только что натворил! Подбежал к ней, упал рядом на колени, обнял. «Милка, почему?» – спрашиваю. А она только и сказала: «Я все знаю…» И все! Думаю, она имела в виду ту бабищу, с которой мы пару недель назад отжигали в самоволке. Помнишь, Зверек? Вот только не пойму, кто мог меня сдать… В общем, Милка умерла, прямо у меня на руках… Ну а потом пришла смена.

Рыбалкин замолчал. Агеев какое-то время молча с сомнением его разглядывал.

– Да, но когда мы пришли, рядом с тобой не было никакой мертвой голой девки, – сказал он.

– Не было… – Рыбалкин кивнул и уставился в землю.

– Комбат, кстати, тоже не приехал.

– Вот я и говорю, что это был сон! – воскликнул Рыбалкин. – Просто все было так реалистично…

– Ох, Рыбалкин, Рыбалкин, радуйся, что это тебе только приснилось. А то сидеть бы тебе за такие дела на киче до самого дембеля! – покачал головой разводящий. – Ладно, спать на посту надо меньше. Сейчас есть дела поважнее!