– Наверно, вы правы, – сказал Алексей. – Я довольно бодро втягиваюсь в оскорбительные диалоги и испытываю довольно яркие ощущения… Хотя потом противно становится.
– Это как суррогат близости с вами для нее, – сказал Док. – Ей от этой близости хорошо, и она ей нужна потому, что другого ничего она от вас взять не может в плане душевных эмоций. Вас такое общение планомерно истощает, а также, условно говоря, держит вас на коротком поводке у вашей жены – хотите вы этого или нет. И если вы хотите убрать поводок и ваши деструктивные взаимные привязанности на совсем, стоит начать как раз с полного игнорирования провокаций. И еще – это сложно, но попробуйте в ближайший месяц реже приезжать к сыну, чтобы не так часто видеться с женой. Понимаю, что будете по Пете скучать, и он, безусловно, тоже, но так сейчас лучше. В любом случае, когда вы с женой пересекаетесь, мальчик остро ощущает напряжение, неприязнь, взаимные претензии. Его это сильно травмирует. Поэтому лучше взять паузу на короткое время. Так будет и для него лучше. Когда вы добьетесь взаимной тишины между вами и бывшей женой, а она тоже, не получая от вас реакции, волей-неволей возьмет паузу – уже тогда можно будет смотреть по обстоятельствам и думать, как вывести ваше с ней общение на приемлемый для обоих уровень.
– Я попробую, – вздохнул Алексей. – Я сам размышляю в таком же ключе, так и сделаю. Хотя руки, конечно, будут сильно чесаться, чтобы что-то ей написать в ответ.
* * *
Оля стояла у окна, за которым разворачивался унылый ноябрьский пейзаж – куцые, какие-то полупрозрачные деревья на фоне грязно-серого неба. Рядок малоэтажных домов нового ЖК выглядел, как заброшенный городок, жители которого разбежались в момент объявления атомной тревоги. Во дворе никого не было. Несколько одиноких машин. Грустный мальчик лет семи рядом с мамой на скамейке. Мама уткнулась в телефон, и в объемной черной куртке и толстой вязаной шапке смахивала на странноватого пингвина.
Бывший забрал сына в девять утра – приехал пораньше, чтобы не застрять в пробке. Впереди свободных полтора дня. Мать в субботней прострации – лежит в гостиной, изображая «высокое давление» и полный упадок жизненных сил. Оля знала, что раньше четырех она не выползет – увлечена сериалами. Бесконечные «мыльные» истории – самая удобная медитация для пожилых людей.
Ольга даже иногда завидовала матери – круто вот так беззаботно лежать и растворяться в Хуанитах, Шерлоках, Грейс и других драматических героинях и героях.
Ей, Ольге, тоже хотелось бы раствориться и растаять, утопить боль собственного ущемленного самолюбия, ревности, обиды и злости. Трудно, однако же, когда внутри тебя бушуют нешуточные страсти. Ты осознаешь их, видишь даже как бы со стороны во всех гранях, но ничего не можешь поделать. Они вцепились плотно в твою сущность, слепились с ней – и тебе остается только реализовывать их потенциал, разрушая при этом свою жизнь… В этом процессе есть что-то сладко-жертвенное, хоть и окутанное желтым туманом самообмана и иллюзий, которые никогда не сбудутся.
«Может, и мне киношку? – вздохнула Оля, – С бокалом вина, например. Или нет… Вино по утрам это для интеллигентов и дегенератов, да и контуры лица пострадают – опухнут и обмякнут, ведь если пустить в кровь дурман – сразу внутри все расклеится и потечет слезами из глаз. Классический бабий рев о безвозвратно ушедшей юности и упущенных возможностях. Сварганю-ка я лучше свой фирменный какао со вспененным капучинатором кокосовым молоком и маршмэллоу – буду смаковать напиток с шоколадкой под фильм с харизматичным французом Касселем…
Как все же мир несправедлив! Мужикам не нужна молодость и красота, чтобы быть желанными, востребованными. Они могут быть настоящими криворожими уродцами, но от них все будут без ума. Это потому что их внутренняя круть создает особую атмосферу, в которой они неотразимы.
А кого может прельстить страшненькая женщина, даже самая умная и интересная по своим личностным качествам? Мало кого. Только слабых мужиков, которым надо за сильной надежной юбкой схорониться.
Она, Ольга, конечно, нестрашная. Фигура все еще эффектна. В правильной одежде так вообще огонь. Грудь, подчеркнутая технологиями пуш-ап, приталенные пиджаки и блузки, высвечивающие талию, короткие юбки или брюки, из-под которых видны стройные ноги с тонкими щиколотками…
Ольга сколько себя помнила всегда кому-то сильно нравилась. Единичные, но страстные и верные поклонники всегда терлись рядом. И она фактически никогда не была одна. Как же так вышло, что она так неправильно собой распорядилась? Сделала ставку не на того коника? Сейчас рядом с ней мог бы находиться нормальный мужчина, альфа-самец, ответственный, верный… Как же она, умная и дальновидная, связалась с Лешиком, вшивым засранцем с атрофированным чувством долга?
Читать дальше