ШаМаШ БраМиН - Излом

На местном химзаводе в одночасье стало невозможно, что-либо купить или продать. Все делал некий Торговый Дом. Артемьев объяснил Степану Ефимовичу, что это называется «крышей» и говорить надо с ними. Используя наработанные в НИИ связи, новоявленные коммерсанты договорились с поставщиками-смежниками, а Артемьев «выбил у крыши квоту» на поставку сырья. Денег за сырье завод не платил. Рассчитывались готовой продукцией. Естественно через Торговый Дом.

Офис Торгового Дома «Прогресс» занимал весь третий этаж гостиницы «Советская». Как и все офисы девяностых, помещения не приспособили к потребностям крупного трейдера. Менеджеры, бухгалтера, экономисты занимали крохотные гостиничные номера. Кровати заменили столами и стульями, коридоры до потолка завалены коробками с документами, между всем этим сновали озадаченные сотрудники и посетители. Оазисом спокойствия был лестничный пролет, ставший курилкой. Курили здесь долго, сосредоточенно и вдумчиво, философски созерцая дым дешевых сигарет.

– Пойми, Ефимыч, ничего такого в этом нет, – финансовый директор «Прогресса», в недавнем прошлом главный бухгалтер союза потребительской кооперации, глубоко затянулся и шумно выдохнул струю голубоватого дыма, – аморального или, боже упаси, криминального. Нам надо списать эту дырку, и Сычев готов на это потратить половину.

– А нам потом с этим сульфатом что делать? При первой же ревизии сядем, – справедливо возразил Степан Ефимович.

– Ну, батенька это вы уж думайте. За что вам пятьдесят процентов платим? – фин. директор снова глубоко затянулся. – Кстати, твоему Артемьеву не обязательно знать о наших делах. Сычев с ним вообще не общается, а я умею держать язык за зубами, ты же знаешь. В общем, решай сам. Но если дырку не закроем Сычева уберут, да и меня наверно тоже и, тогда все квоты на поставки будут пересмотрены. Вам с Артемьевым точно ничего не перепадет.

– Ну, тебе-то откуда знать, что кому перепадет? – немного подумав, Степан Ефимович добавил. – А Артемьев что сказал? Ты же с ним говорил?

– Говорил, – разочарованно сказал финансист. – Время зря потратил.

– И что он? – спросил Степан Ефимович, разминая новую сигарету

– Что? – поникнул собеседник. – «Ваши проблемы решайте сами», вот что сказал твой Артемьев.

Тут финансовый директор Торгового Дома откровенно солгал. Это было не все, что сказал Артемьев. Молодой коммерсант добавил, что если руководство узнает, что фирма Артемьева участвует в вороватых схемах администрации «Прогресса», то ни Артемьева, ни его фирмы не станет. Буквально это звучало так: «За участье в кидалове меня закопают вместе с тобой и твоим Сычевым. Это не советский суд, самый гуманный суд в мире. Сам себе могилку в лесу отрою. А у меня жена и двухмесячный ребенок».

– Странно, – удивился Степан Ефимович. – Артемьев просто так от денег никогда не откажется.

– Вот, уже ближе к делу, – обрадовался финансовый директор. – Ты вообще понимаешь, о каких деньгах идет речь? А закрыть надо всего лишь шестьдесят тонн. Умножь на сегодняшнюю цену и подели на два.

На секунду Степан Ефимович снова задумался, потом прикурил сигарету.

– Вы с Сычевым продали налево вагон сульфата, а нас хотите подставить?

– Да никто никого не хочет подставить. Ефимыч? Считай, что шестьдесят тонн удобрений продаем через вашу фирмочку. Подписываете накладную, перечисляете деньги. Всю сумму плюс пятьдесят процентов я тебе наликом занесу. Все. Делов то. Давай, Ефимыч, соглашайся. На ровном месте срубить столько баксов. Не каждый день предлагают.

Степан Ефимович продолжал молча курить. Предложение заманчивое. И для одного оно более заманчивое, чем для двоих.

– Давай, дружище, – давил финансовый директор, – если нет, я в «Азимут» пойду. Там пацаны шустрые, смекнут что к чему.

– Деньги сразу занесешь. Без налика ничего перечислять не буду. Ваш «Прогресс» и так нам должен, – как-то еще не совсем уверенно согласился Степан Ефимович.

– Конечно, дружище! – обрадовался фин. директор. – Роза Марковна бумаги оформит. Деньгу я до конца недели занесу, а ты уже как сможешь, перечислишь. Спасибо, друг.

– Не благодари, – осадил собеседника Степан Ефимович. – Благодарить будешь, когда деньги занесешь.

– Конечно, конечно. Идем в бухгалтерию, бумаги подпишем. Минут десять подождешь, пока заполнят все, – финансист взял под руку нового друга и повел по коридору в гостиничный номер, который сейчас назывался «Бухгалтерия».