Эпоха Век - Бабы дуры

Таисия метнулась к шкафчику, в котором у них лежали лекарства, достала две таблетки, налила в стакан воды и, всучив Марковне стакан, чуть ли не силком засунула лекарство в её полураскрытый рот. Несколько минут, Таисия заставляла Марковну пить воду мелкими глотками. Прошло ещё какое-то время, Марковна пришла в себя, голос был тихим, но слова грубыми:

– Вообразила себя великой провидицей, типун тебе с арбуз на язык, охреневшая жрица радужная, ты вообще соображаешь, что говоришь? Какого чёрта вслух такую ахинею нести? Классику надо читать, а не берд сумасшедших параноиков.

– Марковна, да чем же я виновата? – сморщилась Мадам, – говорю, что мне показали.

– Кто показал? За двадцать лет в своей психушке сама чокнулась, вот сейчас и выплыло наружу твоё безумие. Кому ж нормальному в голову такое придёт? – прохрипела Марковна

– Марковна, я понимаю, что напугала тебя, но…

– Да отстань ты, – Марковна расплакалась, – идите спать.

– Ты прекращай мне, – Таисия обняла рыдающую женщину, – мы – одно целое и беды у нас одни на всех, можно конечно и наплевать на всё, что сказала Мадам, но чем чёрт не шутит, пока господь спит. Надо будет Димке твоему позвонить, сюда позвать, так, мол, и так, аккуратненько предупредить. Никто из нас толком не знает, чем он в своём офицерстве занимается.

– Я согласна с Таисией, ты же не знаешь, Марковна, что за командировки у него случаются.

– Бросьте, по гарнизонам с проверками ездит, на призывные пункты, новобранцев проверяет, как он мне рассказывал.

– Может и так, – нахмурилась Таисия, – да кто ж тебе правду скажет? У людей их образ жизни определённый отпечаток на лице оставляет, не простой твой Дмитрий и друзья у него не простые. Ты давай, матушка, тоже спать ложись, на-ка вот ещё таблеточку.

– У меня душа болит, а для неё, родимой, таблеток ещё не придумали, – Марковна всё-таки выпила предложенную Таисией таблетку, – всякого рода трагедии на планете Земля ненасытны и бесконечны. Пусть тех, кого я люблю, они обойдут стороной и сваляться на мою голову, мне уже можно, старая. Вы идите, я тут, в кресле посижу, какой теперь сон?

Таисия укоризненно посмотрела на Мадам, махнула рукой и пошла в свою комнату. Мадам посидела ещё немного, потом подошла к Марковне, через спинку кресла обняла её и, поцеловав в мокрую от слёз щёку, прошептала:

– Прости меня, Марковна.

– Да бог с тобой, девочка, я тебя ни в чём не виню, – Марковна похлопала Мадам по руке, – нельзя винить человека за то, что происходит с ним по велению судьбы и Создателя.

Марковна тупо смотрела в середину включённого телевизионного экрана и вряд ли улавливала смысл меняющихся кадров. С двери потянуло холодом и она, зябко поёжившись, подумала: «надо в постель, Евру не видно, вдруг в открытую дверь на улицу шмыгнула, надо позвать». Поворачивая голову в поисках пульта от телевизора, Марковна скользнула взглядом в зеркало и обомлела – в зеркальном отражении за столом, на своём привычном месте сидела …Павловна. Холод пробежал по позвоночнику Марковны и жаркой волной ударил в левый висок. Чтобы повер-нуться и удостовериться воотчую в правдивости видения в зеркале не могло быть и речи – тело Марковны задеревенело, а что говорить о голосе? Горло перехватило, во рту – будто с самого дикого похмелья, сушь пустынная. Единственное, на что хватило мужества Марковны, так это подумать: « не иначе, за мной пришла, подружка». Фантом Павловны, словно, услышал мысленное предположение Марковны, отрицательно покачал головой, чем привёл последнюю в абсолютную прострацию. И тут, в голове Марковны зазвучал голос покойницы, точь-в-точь как при жизни, с хрипотцой и свистом: «проведать вас пришла, соскучилась и предупредить, всё, что скоро произойдёт, не изменишь, всё записано в судьбах многих людей. Где я, там хорошо, но тебе ещё рано, не заслужила билет в мою сторону, Мадам передай, пусть не забрасывает своё учение, раз раньше времени не хватало, оно может и к лучшему, теперь мозги созрели, значит, многое получится в жизнь притворить. Таисии скажи, я приказываю ей чёрные очки на людях носить и не снимать без особой надобности. Аля пусть ответы на свои вопросы в воде ищет, там они. А ты на билет зарабатывай и помни, что не убивает человека в жизни, даёт ему шанс окрепнуть перед дальней дорогой».

Неподвижные веки Марковны по чьему-то приказу дёрнулись – она моргнула и, поняв, что только на это движение способно её тело, тут же открыла глаза. Никакого отражения в зеркале не было, да и за столом естественно. Несколько минут Марковна приходила в себя, и только потом способность соображать адекватно вернулась к ней. «Вот так дела! Голову дам на отсечение – всё так и было. Кто бы рассказал что-то подобное – на смех бы подняла, впрочем, только что с Мадам это и сделала. Просто верить не хочется в то, что она говорит, вот защитная реакция и последовала. Значит, есть-таки что-то потустороннее, вот и видение Павловны – этому подтверждение, даже про Алю знает и даже то, что эта девочка что-то ищет, вот только что? В воде, передам, что Павловна сказала, пусть сама разбирается. Как проснуться все, соберёмся за столом, всё им расскажу, пусть как хотят, так и думают, хоть и пальцем у виска крутят. Павловна дала понять, что наша компания из четырёх человек – самое то, что надо. Не правы в этот раз китайские мудрецы: «шагает тот быстрее, кто идёт один».